– Да я же ничего… – У Тэлли сорвался голос. – Что ты такое говоришь? Думаешь, Крой прав?
Шэй вздохнула.
– Я просто говорю, что… – Она не договорила и повернула голову к Тэлли. – Крой? При чем тут Крой?
– Он со мной говорил перед обедом. Заметил новый свитер, спросил, обзавелась ли я спальником. И подсчитал, что, после того как я добиралась сюда девять дней, у меня осталось слишком много «СпагБола».
– Чего-чего у тебя осталось слишком много? – Шэй совсем растерялась. – Ты о чем, елки-палки?
– Ну помнишь, когда вы меня забирали с «лысой головы»? Я тогда всем сказала, что… – Тэлли умолкла. Она только теперь заметила глаза подруги. Веки у Шэй покраснели – так, словно она несколько ночей не спала. – Минутку, минутку! А ты думала, я о чем говорю?
Шэй вытянула перед собой руку и растопырила пальцы.
– Вот о чем.
– То есть?
– А ты тоже руку вытяни.
Тэлли вытянула руку точно так же, как Шэй.
– Один и тот же размер, – заключила Шэй и пока-зала Тэлли обе ладони. – И точно такие же водянки.
Тэлли смущенно опустила глаза и заморгала. На самом деле руки Шэй выглядели куда хуже, чем у нее, – покрасневшие, сухие, потрескавшиеся ладони были покрыты рваными лопнувшими водянками. Шэй всегда работала изо всех сил, вечно бросалась всюду первой, выбирала самый тяжелый труд.
Пальцы Тэлли невольно потянулись к перчаткам, заправленным за ремень.
– Шэй, я уверена, Дэвид не хотел…
– А я уверена, что хотел. В Дыме все очень долго думают, прежде чем кому-то сделать подарок.
Тэлли прикусила губу. Так и было. Она вытянула из-за ремня перчатки.
– Тебе они нужнее.
– Я. Их. Не. Хочу.
Тэлли, потрясенная до глубины души, отпрянула. Сначала Крой, теперь это.