Наблюдаю, как Ан-26 уже закончил процедуру запуска, а бортовой техник закрыл боковую дверь. Ещё немного и он начнёт рулить, тогда никакого разговора не состоится. Не знаю, о чём я думал в этот момент, но я решил идти до конца.
— Павел Сергеевич, перед самолётом остановите! — громко сказал я.
Ан-26 вывел обороты и стронулся с места. Но тут мы и пересекли ему дорогу. Руление было остановлено.
Выскочив из машины, я бросился оббегать винты самолёта, потеряв при этом фуражку, которую снесло с моей головы потоком воздуха. И тем не менее, боковую дверь всё же открыли.
Что он мне в этот момент кричал, непонятно. Показывал какие-то жесты вверх.
— Я быстро, — крикнул ему в ухо, а сам полез в грузовую кабину.
Сейчас главное — поговорить с Олей. Как мантра засела у меня в голове эта мысль. Чем думал я в тот момент, когда ворвался в грузовую кабину, не знаю. Но отрезвление пришло сразу.
— Какого чёрта? На губу захотел? — выйдя из кабины экипажа с лётной гарнитурой на голове, заорал на меня генерал-полковник Модяев, который лично решил пилотировать Ан-26.
Вот это полный попадос!
Посмотрев направо в грузовую кабину, я не обнаружил среди пассажиров ни одной девушки. Здесь были несколько полковников, Хреков и пара гражданских.
— Виноват товарищ генерал. Ошибочка вышла.
— Лейтенант, пошёл вон! — перекрикивая шум двигателей, сказал Модяев.
Отвечать что-то в данной ситуации было лишним. Спрыгнув вниз, я пожал руку бортовому технику.
— Ты искал кого-то? — крикнул он мне в ухо.
— Врача нашего.
— Светленькую? — спросил он, на что я кивнул. — Видел её. Она на Ми-6 улетела на Кабул.
Вот так я и «проморгал» Ольгу. В душе возникло опустошение. Я даже не заметил, что Павел Сергеевич допытывает меня в машине, как всё прошло. Отвечать не хотелось.
— Похоже, на свадьбу не позовёшь, Родин? — спросил подполковник, когда я вышел из машины возле штаба.
— Наверное. Спасибо за помощь, Павел Сергеевич.
— Ну, я мало кому помогаю. Ты, Родин исключение под настроение. Бывай, авиация, — сказал подполковник, пожав мне руку.