Как Хреков тут оказался? Всё было очень просто. Проходил он своё ВЛК здесь, как и весь генералитет. Оказалось, что заканчивал он тоже когда-то Белогорск, служил в истребительном полку, но после академии и перехода в штаб на командную должность списали его на вертолёты. Теперь он проходит комиссию по более низкой графе.
А вообще, не просто так летел Хреков сюда в Москву.
— Дела были в штабе, но не выгорело у меня, — расстроено сказал генерал.
— Награду не получите? — спросил я, но тут же поймал предупредительный взгляд Томина.
Сейчас был как раз очень удобный момент спросить за порванное представление к награде. Пускай я сам не божий одуванчик и должен был быть наказан, но обида присутствовала на Хрекова.
— Да ладно тебе, Алексеевич. За столом может спрашивать, — отмахнулся генерал. — И награды тоже пока не будет. А ты расстроился из-за порванного представления? Сам виноват, лейтенант. Я, честно тебе скажу, не хотел тебя лишать, но Модяев настоял.
— Понял вас, — ответил я, закинув в рот кусок бутерброда.
— Это хорошо, что ты всё понимаешь. Будут вам награды. Вот ликвидируем Масуда и Хаккани, тогда и поощрим всех. Конечно, кто на что наработал, — кивнул Хреков. — Давайте выпьем, — поднял он свой «нурсик» и взял лимон. — За ваше здоровье и то, что оно не было сильно нарушено катапультированием. Всем лётного долголетия и обязательно в истребителях.
Выпив коньяку, Томин поправил генерала, что не у всех из нас всё хорошо.
— Родин у нас завис с хирургом. Похоже, будет списан, — сказал он Хрекову.
— Семёныч? Да не смеши, Алексеевич! Не помню, чтобы он вообще кого-то списал. Родин здоровее нас всех вместе взятых. Пройдёт! — похлопал меня по плечу генерал.
— У него не Семёныч, — сказал Марик. — Его списывать собралась Белла Григорьевна.
При этом имени Хреков мощно стукнул по столу, перевернув при этом свой стакан и опрокинув пустую тарелку. Сейчас он выглядел как никогда злющим.
— Опять это белобрысое чудовище⁈ Родин, что она тебе сказала? — перешёл на громкий говор Хреков.
Я пересказал весь мой разговор с Беллой. Объяснил и за свои реальные болевые ощущения, которые я считаю не фатальными.
— Болит у всех и всегда болеть будет. Я тебе распишу гимнастику потом. Будешь делать и восстановишься. Может и болеть не будет. Организм молодой! — махнул рукой генерал. — Вот так она и сказала, что ей до лампочки кто ты и что за забором? Что на войну ей тоже всё равно?
— Так точно, Андрей Константинович, — сказал я.
С этими словами Хреков налил себе полный «нурсик» коньяка, чокнулся со всеми и выпил залпом, закусив лимоном.
— Всем сидеть тут. Я скоро, — сказал генерал и вышел из палаты.
Естественно, что никто ничего не понял.
ebooksa