— 405й, работу запретил! Марш оттуда и быть на связи!
— А оставшиеся бомбы куда? — расстроено сказал ведущий Су-17х.
В эфире возникла минутная пауза.
— 405, вам запасная цель 10 километров западнее, населённый пункт на букву Х.
Вот так даёт целеуказание! Представляю, как сейчас начинает в кабине Су-17 ведущий их группы искать этот населённый пункт. Карту развернуть надо, а это в ограниченном пространстве сложно.
Снова тишина в эфире, пока мы крутимся в вираже. Наблюдаю вдали, как Су-17е начинают отворачивать с боевого курса и выходить на новую цель.
— 405й, понял. Населённый пункт на букву Х. Эм… цель вижу, разрешите работу, — запросил ведущий бомберов.
Я сам быстро глянул в карту. Благо она у меня была удобно сложена, и я мог быстро смотреть по разным направлениям. Западнее 10 километров был только один населённый пункт на букву «Х» — Халидрудак. Однако наши коллеги из числа «Стрижей» вряд ли знакомы с этой местностью и могут отбомбиться не по кишлаку, а по горе на букву «Х».
— 405, на боевом. Внимание, сброс!
Снова тишина. Дальше я понял, что сегодня этим бомбёрам ничего не светит. Как я и предполагал, населённый пункт был спутан с горой. Ну а там…
— Вы что! Я Торос! Торос! Стрижи, твою мать! Здесь свои! Отметка 1554, точка Халиш, — буквально вопил наш старый знакомый авианаводчик.
Вот ему только дружественного огня не хватало за время службы в Афгане. Не представляю, что там на земле, если вся восьмёрка уже отработала.
— Свои! Гора Халиш. Повторяю, Торос занял Халиш. Как приняли?
— Да ёлки-палки! Кто там в районе Халиш? — раздался в эфире рёв командующего.
И снова молчание. Наверное, «стрижам» пора домой.
— 405й, в районе Халиш. Работу запретил, — осторожно доложил в эфир командир группы.
— А ну, пошли вон оттуда! Всем на точку! 101й? — запросил нас генерал.
— 001й, 101й отвечаю, — отозвался Бажанян.
— Отработать по своей цели. Быстро! — разозлился генерал.
К счастью, отработали мы по целям точно. Кассеты разлетелись по площади очень хорошо, оставляя серебристые отблески при виде сверху. При возврате, в эфире командующий постоянно запрашивал о состоянии у Тороса.