И вынул изо рта протез. Патриция была близка к тому, чтобы проглотить собственную рвоту, когда поняла, о чем он говорит.
На месте двух передних зубов сержанта Трея зияла пустота.
— Ну что, вспомнила меня? — выдохнул Трей.
— Боже мой, я подумала, что это был Эрни. У него не было двух передних зубов, когда парамедики выносили его из залива.
— А, да это ерунда. Когда я драл ему задницу в доках, то выбил зубы и сломал ребро. Заруби себе на носу: той ночью именно я сорвал твой цветочек на поле Боуэна.
Патриции хотелось умереть. Прямо сейчас.
— Я тебя еще в воде приметил, — признался Трей. — Ничего не смог поделать — черт, я тогда был совсем юнцом. Цыпочка, голая, одна в лесу? Да она сама напрашивается.
— Меня от тебя тошнит, — выдавила Патриция.
— Тогда ты была настоящей конфеткой и до сих пор хороша, — сказал Трей, пожирая ее глазами. — Даже нет, ты чертовски хороша! И знаешь, что еще я помню, детка? Я помню, как тебе это понравилось.
Трей высунул кончик языка через щель в зубах. Отвратительное воспоминание захлестнуло ее: насильник измывается над ее клитором, пока она лежит, распятая, на поле Боуэна. Так же, как и сейчас.
— Да, тогда тебе понравилось, и сегодня тоже понравится, — пообещал он. — Жить тебе осталось недолго, так что советую расслабиться и получать удовольствие.
Он подошел к кровати.
— Подожди минутку, — попросила она. — Ответь мне на один вопрос.
Трей усмехнулся.
— Думаю, это меньшее, что я могу для тебя сделать.
— Помоги мне понять. Вы убивали Поселенцев и создавали впечатление, что их убивают наркоторговцы. Правильно?
— Ага.
— Значит, вы убивали их, — повторила Патриция. — Но кто убивал вас?
Трей замер.
— Давай, Трей. Расскажи мне историю целиком. Дуэйн убивал Поселенцев, а потом кто-то убил Дуэйна. Джуниор Коудилл убил Хильдов, затем кто-то убил его. Так?