Армагеддон. Книга 1

22
18
20
22
24
26
28
30

"Крошка, я вернулся из далеких мест Ночь в день превратит мой приезд Потому что я здесь Далеко от дома.

Но ты слышишь, как я еду сюда На хребте у черного кота".

Джо улыбался, как человек, который только что узнал какой-то приятный секрет. Ларри подумал, что он стал похож на кого-то, кто долгое время страдал от зуда между лопатками в том месте, куда не достают руки, а потом наконец встретил человека, который точно знал, где надо почесать, чтобы зуд прошел. Он порылся в запылившихся архивах своей памяти в поисках второго куплета и нашел то, что искал.

"Я кое-что умею, мама, это факт

Они не слышат ритма, не попадают в такт

Я слышу ритм

Далеко от дома

И ты услышишь, как я еду сюда На хребте у черного кота".

Открытая, восхищенная улыбка Джо озарила его глаза, и в них появилось выражение, которое, как показалось Ларри, вполне могло бы заставить любую молодую девушку повилять бедрами. Он дошел до инструментального куска и сыграл его не так уж плохо. Его пальцы извлекали из гитары правильные звуки: жесткие, яркие, немного кричащие, словно набор фальшивых драгоценностей, возможно, краденых, выставленных на продажу в бумажном пакетике на углу улицы. Третий куплет он вспомнить не смог — там было что-то о железнодорожной колее. Тогда он повторил первый куплет и умолк.

Когда он кончил петь, Надин засмеялась и захлопала в ладоши. Джо отбросил свою палку и стал скакать по песку, испуская приветственные крики бешеной радости. Ларри с трудом мог поверить в свершившуюся с ребенком перемену и велел себе не обольщаться на этот счет. Иначе можно было потерпеть крупное разочарование.

У музыки есть волшебная сила, способная укротить дикого зверя.

С невольным недоверием он задумался о том, неужели все могло быть так просто. Джо подавал ему какие-то знаки, и Надин сказала: "Он хочет, чтобы вы сыграли еще что-нибудь. Вы не могли бы? Это было прекрасно. Когда вы поете, я чувствую себя лучше. Гораздо лучше".

Он сыграл "Поездку за город" Джеффа Малдора и свой собственный "Блюз Салли". Потом он сыграл "Катастрофу на шахте в Спрингхилле" и "Все в порядке, мама" Артура Крудупа. Потом он переключился на примитивный рок-н-ролл, а напоследок сыграл песню, которая ему всегда нравилась, — "Бесконечный сон" Джоди Рейнольдса.

"Больше я не могу играть", — сказал он Джо, который за весь концерт ни разу не пошевелился. "Мои пальцы". Он вытянул руки, показывая им глубокие следы, которые струны оставили на пальцах, и заусенцы на ногтях.

Мальчик протянул вперед свои руки.

Ларри мгновение помедлил, а потом внутренне пожал плечами. Он повесил гитару мальчику на шею. "Надо много практиковаться", — сказал он.

Но то, что произошло дальше, было одним из самых удивительных впечатлений в его жизни. Мальчик почти безошибочно сыграл "Джима Денди", испуская вместо слов ухающие крики, словно язык его прилип к небу. В то же время было совершенно очевидно, что раньше он никогда не играл на гитаре. Он не мог ударить по струнам достаточно сильно, чтобы они зазвенели, и перемены аккордов были у него неточными и неряшливыми. Звук получался приглушенным и призрачным, словно Джо играл на гитаре, внутри набитой ватой, но в остальном это была абсолютная копия сыгранной Ларри мелодии.

Закончив, Джо с любопытством посмотрел на свои пальцы, словно пытаясь понять, почему они могут воспроизвести лишь мотив музыки Ларри, но не сами звенящие звуки.

Ларри услышал свой собственный голос, приходящий как будто со стороны: "Ты слишком слабо бьешь по струнам, вот и все. У тебя должны появиться мозоли — твердые бугорки — на кончиках пальцев. И еще должны развиться мускулы на левой руке".

Пока он говорил, Джо смотрел на него очень внимательно, но Ларри не был полностью уверен в том, что мальчик его понимает. Он повернулся к Надин. "Вы знали, что он может играть?"