Большую часть недели, проведенной в Англии, мы катались по железной дороге от одного конца страны до другого. Где-то в начале поездки я заметил название станции «Вулверхэмптон» – и вдруг в голове зазвучала песня Уоррена Зивона.
В тот же день мы с Джоном зашли в книжный магазин, чтобы подписать пару книг для читателей, и там я купил себе записную книжку. Первый набросок «Станции Вулвертон» накорябал в этой книжке, за следующие пять дней, исключительно в поездах. В то время за окном мог бы показаться Хогвартс – я бы его не заметил!
А где заканчивается эта история? В каком-то смысле почти там же, где начинается «Американский оборотень в Лондоне»: в пивной.
Выпивка за мной, ребята.
У серебристых вод озера Шамплейн
Как «Полный газ» был написан в честь Ричарда Мэтисона, так и «Серебристые воды» впервые напечатали в «Театре теней», сборнике рассказов под редакцией Сэма Уэллера и Морта Касла в память Рэя Брэдбери. Теоретически этот рассказ вдохновлен «Ревуном», одной из самых известных историй Брэдберианы. Хотя (только не говорите Морту и Сэму!) на самом деле в его появлении повинна моя мама. Брэдбери – по крайней мере, поначалу – никакого отношения к нему не имел.
Я вырос в Мэне, но самые ранние мои воспоминания относятся к Великобритании, к первым месяцам после появления на свет младшего брата Оуэна. Мои родители, хиппи старой закалки, после того как Форд помиловал Никсона, возненавидели Штаты и решили оттуда убраться. Кроме того, мне кажется, папу привлекала идея стать писателем-эмигрантом, вроде Хемингуэя или Дос Пассоса. Так мы все оказались в сыром и темном домике на выселках Лондона.
Я был еще совсем малышом и страстно мечтал увидеть динозавра в глубинах Лох-Несса. Просто не затыкался на эту тему. Наконец мама взяла меня вместе с братом и сестрой, посадила на поезд, и мы поехали в Шотландию. Папа остался в Лондоне, работать совместно с Питером Страубом (над упаковкой пива).
В то время лили страшные, прямо-таки апокалиптические дожди, и дороги к древнему озеру просто размыло. Мы проехали до половины, потом пришлось повернуть назад. И вот мое первое отчетливое детское воспоминание: дождь за стеклом льет стеной, по черному шоссе мчатся потоки воды, и оранжевые конусы перегораживают нам путь. А чуть позже – помню, какой благоговейный трепет охватил меня, когда я заметил вдалеке почерневший готический шпиль памятника Вальтеру Скотту, врезающийся в низкие тучи, набухшие дождем.
Несколько десятилетий спустя – все в том же турне по случаю выхода «Рогов», вместе с Джоном Вейром – я снова увидел вдали памятник Скотту, и вдруг все это ко мне вернулось. Заново, живо и ярко, припомнилось все неудачное семейное путешествие к Лох-Нессу. Странно сказать: уже в шесть лет я был очарован чудовищами.
Воспоминания о тщетной попытке добраться до Лох-Несса не оставляли меня несколько дней и к концу поездки вылились в сюжет, писать который я не собирался, – о том, как дети нашли на берегу озера труп Несси. Я даже пробовать не стал: о детях писать умею, о чудовищах тоже, однако вряд ли смогу убедительно описать Шотландию.
Впрочем, чудовища водятся и в американских озерах. Самое известное из них – плезиозавр Шамп, как говорят, топчущий берега озера Шамплейн. Однажды я наткнулся на газетное сообщение середины 1930-х годов, по-видимому, подлинное, о том, как паром на озере наткнулся на полузатонувший труп какого-то огромного животного: столкновение вышло таким сильным, что повредило судно. От чего погибло чудовище, я уже знал – и, не колеблясь, перенес историю в Штаты, где как писатель чувствовал себя более уверенно. Набросал черновик, и тут меня пригласили принять участие в «Театре теней», так что я сделал эту историю чуть более брэдберианской, дабы почтить писателя, чье творчество так помогло мне найти собственный голос.
Фавн
Этот рассказ, напротив, стал вполне сознательным подражанием «Звуку грома» Брэдбери. В историях о Стране Оз, Нарнии или Стране Чудес дверь в фантастическую страну всегда обнаруживает ребенок, которому что-то нужно: узнать, что нет дороже родного дома, научиться служить чему-то большему, чем ты сам, – или сбежать от странного и неприятного типа вроде Чарльза Лютвиджа Доджсона. И я невольно спрашивал себя, что могло бы случиться, если бы зачарованный портал открыл человек более меркантильный и менее морально устойчивый?
Разумеется, этот рассказ многим обязан К. С. Льюису, – а также, что не столь очевидно, Лоуренсу Блоку, у которого особый дар поворачивать сюжеты в совершенно непредсказуемых направлениях. Впервые «Фавн» напечатан в сборнике «До́ма в темноте», под редакцией самого Блока. Какое счастье – много лет читать Ларри, наслаждаться его книгами, а потом общаться с ним по электронной почте!
Запоздалые
Не знаю печальнее участи, чем умереть на середине хорошей книги.
Все, что мне важно, – это ты
Когда-нибудь я все-таки научусь писать истории с хорошим концом.
В этом сборнике немало рассказов об изобретательных родителях и о силе родительского влияния. Однако у Ницше есть прекрасное изречение: худо платит своему учителю тот, кто вечно остается учеником. На мой взгляд, «Все, что мне важно» – рассказ совершенно самостоятельный, с собственными ритмами, идеями, эмоциональной тканью. Впервые опубликован он в «Весе слов», антологии рассказов, вдохновленных многогранным талантом Дейва Маккина; однако, как и в случае «Серебристых вод», черновик был готов прежде, чем меня пригласили поучаствовать в сборнике. Участникам предлагали несколько иллюстраций на выбор, чтобы написать по ней рассказ. И так вышло, что среди них нашлась одна – точь-в-точь иллюстрация к моему рассказу, как будто Маккин заранее знал, что я собираюсь написать! А может, так оно и было?