А вот Митенька был обижен на весь свет, от конфетных червяков до Бориса Семеновича. Борис Семенович, получив двухеврики, побывавшие у Анюты, рассердился: столько времени потрачено, а тайна Икскюльской плиты ускользает, как будто она вазелином смазана. Вечером попробовали провести еще один ритуал — но треклятая плита отказалась работать.
Уже непонятно было, возиться ли дальше с Анютой или ну ее? Что-то она чувствовала, что-то у нее получалось, но, похоже, не всякий раз.
— Придется проводить погружение, — наконец решил Борис Семенович. — Митенька, ищи этого жулика Ромуальда.
— Пошлет он меня…
— Не пошлет. Ему тоже деньги нужны.
— Сколько предлагать? И ведь он еще за моральный ущерб попросит!
Борис Семенович задумался.
— Ничего не предлагать. Сказать — если получится, возьму в «Инари» на оклад, а не получится — такую ему в городе устрою рекламу, что не обрадуется.
Оклады в «Инари» были невелики, но Борис Семенович знал, что гадалки там вербуют клиентуру, чтобы потом обслуживать ее частным порядком. Так что они за салон держались и с просьбами о деньгах не приставали.
Неудачный день завершился довольно забавно.
Митенька, покинув «Трансинвест», шел по пустынной Речной — и вдруг увидел всадницу на гнедой лошади. Лошадь шла рысью по проезжей части, всадница держалась в седле прямо, облегчаясь едва заметно, так — вроде чуть покачивалась. Когда она поравнялась с Дмитрием, он увидел совсем юное личико. Девушке было не более пятнадцати.
Она не смотрела по сторонам, даже задрала подбородок, всем видом показывая: смотрит на мир свысока. Митенька даже обернулся ей вслед и оценил длину русых волос, собранных в толстую косу.
— Интересно, откуда в городе лошади? — услышал он. Оказалось — из круглосуточного магазина вышла Лео и тоже с интересом разглядывала наездницу.
— Понятия не имею, — буркнул референт.
Лео знала, что он вместе с Борисом Семеновичем минут сорок где-то пропадал. Прадед вычислил возможное местоположение Икскюльской плиты с точностью до метра; похоже, он был прав; вполне возможно, что они сидели в подвале банка и экспериментировали, но неудачно. Видимо, прадед не ошибся — полностью тайну плиты они не разгадали, иначе или банк бы процветал, или закрылся вообще, а плита вместе с Успенским отбыла в какую-нибудь Португалию.
— Я уже видела тут всадников, — сказала Лео. — Наверно, поблизости у них конюшня.
— За рекой вроде есть конюшня.
— Надо бы туда съездить. Люблю кататься верхом. А вы?
Тут до Митеньки дошло, что иностранка проявляет к нему интерес.
Он был городским ребенком, воспитанным в квартире, животных недолюбливал и побаивался. Он признавал живность только на экране телевизора. Но Лео явно приглашала выбраться за реку, в те края, которые еще двадцать лет назад были колхозными угодьями.
ebooksa