— Я подумаю, что тут можно сделать.
По дороге в Протасов Кречет пытался состыковать все, что скопилось в голове. Получался винегрет. Допустим, понятно, кто такой носатый дед и почему он гоняется за референтом Потапенко. Но что за тайна, что за плита, которую пришлось везти невесть откуда и продавать за бешеные деньги? Допустим, спонсор — Успенский, но на что он клюнул? А какое отношение ко всему этому имеет Лео — и вовсе непонятно.
Выстраивая логическую цепочку, Кречет едва не впилился в лениво ползущий «опель». Цепочка получилась такая. Лео как-то связана с профессором теологии, раз уж он собирает всю информацию об авантюристке. Профессор как-то связан с Алексеем Ильичом — раз опознал его лицо, примчался в Россию, да еще врал об этом человеке без зазрения совести. Алексей Ильич — с Митенькой Потапенко, это понятно. Митенька — с Успенским, Успенский — с плитой… Да что же за плита такая?..
Приехав, Кречет узнал, что его искал директор «Часового», Владимир Петрович. Оказалось — хотел сделать внушение. Насилу Кречет отговорился выполнением заказа бельгийского профессора.
Пожалуй, настало время серьезно поговорить с Лео.
Как приступить к разговору, Кречет не понимал. Лео — девушка с характером. Будет преспокойно врать о своем будущем бизнесе, никаких профессоров теологии знать не знает, а на вопрос, что она делала ночью возле «Конного двора», сделает круглые глаза: какие лошади, какая дача?
Он не знал, что Лео точно так же мучается, пытаясь составить план разговора с ним, Кречетом.
Той ночью она догадалась, кто пришел на помощь, и ждала объяснения. Но объяснения не было — Кречет не позвонил. И Лео нервничала.
Он должен был позвонить первым!
В конце концов это было даже оскорбительно. Выручил из беды — так, как если бы выловил из глубокой лужи котенка, перенес на сухое место и отпустил восвояси, забыв об этом через пять минут.
Но больше обратиться ей было не к кому. И Лео пошла после работы искать Кречета в «Часовом».
Он был занят с клиентом. Клиент купил свою первую машину, потратил кучу денег и пытался сэкономить на противоугоне. Он выбирал, что лучше — иммобилайзер или автосигнализация с мощной сиреной. Кречет внушал ему, что требуется и то, и другое. Лео уселась во дворе «Часового» на лавочке для курильщиков и ждала, пока он освободится — нельзя сказать, что очень терпеливо, два раза порывалась уйти. У нее в смартфоне было несколько романов, и она пыталась читать, но текст не воспринимался.
Наконец Кречет вышел и молча встал перед ней.
Она поднялась и сунула в сумочку смартфон.
Кто-то должен заговорить первым. Кречет был сильно недоволен, и когда ему сказали, что его ищет фрейлен, пытался даже заготовить обличительную речь; однако вдруг понял, что эта речь несуразна и нелепа. А Лео чувствовала себя страшно неловко. Ведь невозможно объяснить все ее действия, если не упоминать Икскюльскую плиту.
Наконец Лео собралась с духом и сказала:
— Извини.
— Угу, — ответил Кречет.
— Видишь ли, я подозревала… То есть я догадывалась…
— Ты о чем?
ebooksa