Рака что-то пробормотал, как бы напевая тяжелые, непонятные слова. Слова казались ощутимыми, они словно сгущались в воздухе, как туман. Они казались живыми. Затем он поместил один из «макаков» на шею трупа.
И труп сел, а затем слез с каталки.
Рака вывел труп наружу.
Каспарца протянул к Халлу свои толстые руки, его лицо, впервые, было спокойным в каком-то торжественном знании.
— Итак, видишь, Амиго, наша сделка в силе. И ты станешь своим собственным «мулом».
Забрызганный скальпель блеснул в руке Дженис. Халл начал кричать, когда она начала резать.
Мать
(Перевод: Олег Казакевич)
Он уложил её обнаженную поперёк кровати. Её соски напоминали синяки, а кожа — каждый дюйм которой он когда-то ласкал с любовью — бледно блестела под ледяным потом смерти.
Медицинский скальпель блеснул в его руке.
Смит тяжело вздохнул. Затем он начал резать.
— Джинни! Не подходи! — крикнул Смит.
Он неуклюже спустился за ней с лесистого холма, осторожно обходя пни и корни, спрятанные под опавшей листвой. Что-то было в овраге…
— Джинни! — снова закричал он.