Лазурь на его пальцах

– Я подумал, что вам понравится, – ответил Карлос и вдруг нахмурился.

Я тут же перестала поигрывать плечами.

– Что не так?

Он пристально посмотрел на меня, и мои руки сами взметнулись к волосам, поправляя непослушные пряди. Не дождавшись ответа от Карлоса, я осторожно спросила:

– О чем вы сейчас думаете?

Он шевельнулся на стуле, потер ладони о бедра.

– Вы, наверное, догадываетесь, что у меня к вам много вопросов?

– Естественно. Спрашивайте, что хотите. Я рада вам помочь.

– Gracias. – Он вновь обратил лицо к океану, где на горизонте медленно таяла тонкая неоново-оранжевая полоска заката. – Я планировал сегодня обо всем поговорить подробно, но теперь уже не хочу. ¡Dios![34] – прорычал он, сцепив руки за головой, как это делал Джеймс, когда ему надо было что-либо обдумать.

Я быстро отвела взгляд. Надо было прекращать сравнивать его с тем человеком, которым он был прежде.

– Черт знает что, сумасшествие какое-то! Все, что рассказала мне Имельда… – Внезапно он умолк, потер пальцем бровь. – Извините.

Я не поняла, то ли он извиняется за эти слова, то ли потому, что предположил, будто я собиралась весь вечер говорить с ним о нас, и теперь он обманул мои ожидания.

Конечно, мне хотелось с ним поговорить – но еще сильнее я хотела просто быть с ним рядом. Сидеть возле него, любуясь, как меркнущие отсветы заката отражаются на резко очерченном профиле его лица. Я могла бы даже сделать вид, что в жизни все на самом деле просто. Все, как обычно. И есть только мы вдвоем.

– Чего же вы тогда хотите? – Я едва не потянулась, чтобы коснуться его пальцами, ощутить теплую упругость его кожи. Но я не могла этого сделать. Мы были совершенно чужими людьми. Вместо этого я прошлась взглядом по линии его подбородка, по крутому изгибу скулы. Черты его лица были для меня новы, изгибы несколько иными – но его облик все равно оставался прекрасным.

Задумавшись, Карлос сжал губы.

– Я просто хочу с вами поужинать. Не возражаете, если мы все это обсудим завтра? Мне надо… хм… время, чтобы все обдумать.

– Хорошо, – с легкостью согласилась я. Его вопросы вполне могли и подождать. Впереди у нас была еще целая жизнь.

Подошла официантка, и мы заказали себе напитки и еду. За ужином Карлос рассказывал о своей жизни в Пуэрто-Эскондидо, о страстном увлечении живописью, о том, как он все постигал заново после несчастного случая, и как ему нравилось заниматься с юными учениками. Я рассказала ему все о той части своей жизни, которая не имела к нему непосредственного отношения – начиная с кофейни и заканчивая родителями и друзьями. О том, что моя страсть – это выпечка, и о том, как я создала для себя особую нишу в ресторанном деле, готовя свой, оригинальный кофе. Он не стал спрашивать, что привело меня в его город и зачем я здесь. А я не спрашивала, что с ним произошло и как он собирается из этого выкарабкиваться. По сути дела, это было наше с ним первое свидание. Перейдя на «ты», мы рассказывали друг другу разные истории, улыбались и даже смеялись.

Тут джаз-банд заиграл новую песню. Саксофонист взял длинную ноту, а барабанщик принялся молотить ладонями по чему-то, скрытому от глаз. Тело его покачивалось в ритме ударов, причем все быстрее, вместе с нарастанием темпа. На площадку тут же вышли парочки, начали танцевать. Я тоже стала похлопывать руками и притоптывать, со смехом поглядывая на Карлоса.

Он какое-то время молча смотрел на меня, побалтывая в стакане коктейль.