Внезапно эта тяжесть с меня свалилась. Короткими судорожными глотками я стала втягивать воздух. Мучительно откашливаясь, поднялась на четвереньки. Изо рта засочилась смешанная с грязью слюна.
– Эйми! – Джеймс упал передо мной на колени. – Родная моя! – Голос его срывался, ладони суетливо сновали по мне, поправляя одежду, убирая назад волосы со взмокшего лица. – Я здесь, с тобой.
Желудок свело от спазмов. Отпихнув его руки, я отползла подальше. Содрогаясь от рвотных позывов, я извергла из себя все, что можно – кроме мерзостных прикосновений Фила. Я не могла отделаться от ощущения прикосновения его поганых рук.
Наконец Джеймс подошел ко мне сбоку, поднял на ноги. Его руки сильно дрожали.
– Пошли. Давай скорей отсюда выбираться.
Я посмотрела Джеймсу за спину. Фил валялся ничком в высокой траве, совершенно неподвижно.
– Он что…?
– Он жив. Не смотри туда. – И, подняв с травы одеяло, Джеймс побыстрее повел меня к машине.
– Ты что, так его тут и оставишь?
– Так и оставлю.
Джеймс усадил меня на переднее пассажирское сиденье, захлопнул дверцу и, поспешно забежав со своей стороны, прыгнул за руль, включив зажигание еще до того, как закрыл за собой дверь. Машина с визгом рванула прочь от нашей лужайки и покатилась по дороге с горы.
Меня начало колотить: мелкие потряхивания конечностей постепенно переходили в крупную дрожь, охватившую буквально все тело.
– Все позади, Эйми.
К юбке пристали веточки и сухие травинки, под ногти забилась грязь. Я попыталась ее вычистить.
– Я выпачкалась, Джеймс. Ужасно выпачкалась. Мне надо домой. Отвези меня домой!
Живот скрутило от тошноты.
– Нельзя… Ч-черт! – Он хлопнул ладонью по рулю. – Нас уже ждут мои родители. Если мы не появимся, они станут задавать вопросы. Особенно мама. Нам надо добраться до дома до того, как туда приедет Фил.
Я поперхнулась.
– Он что, еще и туда собирается?!
– Ему уж точно лучше там не появляться, однако я такой возможности не исключаю. Только сначала заедем к твоим родителям. Я обещал твоему папе к ним заехать, когда сделаю тебе предложение.