– Пью за Мари и за новую линию досок с новым дизайном твоей компании. За твой успех.
Наталия отпила коктейль:
– М-м-м, как вкусно. – Она промокнула уголки рта. – Я не сомневаюсь, что их примут хорошо, поэтому придумаю, как убедить папу принять условия Мари. Но давай поговорим о тебе. – Наталия отодвинула в сторону стакан и подалась вперед, локти на столе, пальцы сцеплены. – Что происходит с Томасом и Имельдой? Я думала, он перестал тебе звонить.
– Он перестал. – Я оглядел переполненный патио. – Послушай, я не могу говорить об этом прямо сейчас.
Наталия нахмурилась:
– Потому что здесь слишком шумно или потому что ты не готов?
– Слишком много народа. – Я отхлебнул «маргариты». Лед стукнул о мои зубы. Я поставил на стол почти пустой стакан и позвал официантку, чтобы заказать нам еще. Я подвинул стул ближе к Наталии и наклонился к ее уху, чтобы она могла меня слышать:
– Ты помнишь, как в прошлом декабре я попросил тебя усыновить моих детей?
Она фыркнула.
– Ты был здорово пьян. – Я продолжал смотреть на нее, и она тоже смотрела на меня. – Ты же говорил несерьезно?
– Ты подумала над этим? – Мы с тех пор не затрагивали эту тему, избегая говорить об усыновлении, как и об инциденте в душе.
– Разумеется, нет. Зачем мне усыновлять их, если ты способен вырастить их сам?
Я постучал по своей голове.
– Человек без прошлого, ты помнишь?
– Прошло уже больше двух лет, Карлос, и ты все еще ты.
– Я должен принять меры предосторожности.
– Собираешься отдать своих детей? Господи, в этом нет никакого смысла. – Наталия пальцами прочесала волосы, убирая медную завесу со своего лица. – Неужели ты до сих пор думаешь, что ты такой же негодяй, как и твои братья?
– Да.
Как я мог думать иначе? Я сам попал в такую ситуацию, меня бросили в чужой стране. А потом была еще и та история, которую мне рассказала Эйми. Я был встревожен своим поведением по отношению к ней. Кто, черт побери, так поступает?
Наталия отпустила свои волосы и провела пальцем по краю стакана. На меня она не смотрела.