Призрак Оперы

– Значит, вы думаете, он где-то поблизости?

– Все может статься, сударь… Если только в настоящий момент он со своей жертвой не в Озерном жилище.

– Ах, вы тоже, тоже знаете это жилище?

– А если он не там, то может оказаться в этой стене, в полу, на потолке! Да мало ли где?.. Глаз – в этой замочной скважине!.. Ухо – вот в этой балке!.. – И Перс, попросив Рауля шагать неслышно, потащил его в коридоры, которых молодой человек ни разу не видел, даже когда Кристина водила его по здешним лабиринтам. – Только, – проговорил Перс, – только бы Дарий пришел!

– Кто такой Дарий? – спросил на бегу молодой человек.

– Дарий – мой слуга…

В эту минуту они находились в центре настоящей пустынной площади, огромной комнаты, едва освещавшейся слабым огоньком. Остановив Рауля, Перс тихо, так тихо, что Рауль с трудом расслышал его, спросил:

– Что вы сказали комиссару?

– Я сказал ему, что похититель Кристины Дое – Ангел музыки, он же Призрак Оперы и что его настоящее имя…

– Тсс!.. И комиссар поверил вам?

– Нет.

– Он придал вашим словам хоть какое-то значение?

– Никакого!

– Он вас принял отчасти за сумасшедшего?

– Да.

– Тем лучше! – вздохнул Перс.

И бег продолжался.

Поднявшись вверх и спустившись вниз по нескольким неведомым Раулю лестницам, мужчины оказались напротив двери, которую Перс открыл маленькой отмычкой, вытащив ее из кармана жилета.

Перс, как и Рауль, был во фраке. Но если на Рауле был цилиндр, то, как я уже отмечал, Перс носил каракулевую шапочку. Это было нарушением правил этикета, принятых за кулисами, где цилиндр обязателен, однако иностранцам, как известно, во Франции позволено все: англичанам – дорожная фуражка, персам – каракулевая шапочка.

– Сударь, – сказал Перс, – цилиндр будет вам помехой во время экспедиции, которую мы намерены предпринять. Лучше оставить его в гримерной.