Призрак Оперы

– Подождите же! Потерпите, сударь! Механизм, видимо, заржавел, или пружина больше не работает. – Перс нахмурился в тревоге. – К тому же, – добавил он, – тут может оказаться и другое.

– Что же, сударь?

– Возможно, он просто-напросто перерезал веревку противовеса и вырубил всю систему…

– Почему? Ведь он не знает, что мы собираемся спуститься здесь?

– Но, видимо, догадывается, ибо ему известно, что я знаю систему.

– Это он вам ее показал?

– Нет! Я сам искал, следуя за ним по пятам после его таинственных исчезновений, и нашел. О, это простейшая система потайных дверей! Старинный механизм, такой же древний, как священные храмы в Фивах с сотней дверей, как тронный зал Экбатаны, как зал оракула в Дельфах.

– Зеркало не поворачивается!.. Сударь, а как же Кристина!.. Кристина!..

– Мы сделаем все, что в человеческих силах!.. – холодно заметил Перс. – Но может статься, что он остановит нас с первых же шагов!

– Значит, он – хозяин этих стен?

– Он приказывает стенам, дверям, люкам. У нас его называли именем, которое означает: любитель люков.

– Кристина мне говорила то же самое, с такой же таинственностью, наделяя его такой же страшной силой!.. Все это мне кажется невероятным!.. Почему эти стены повинуются только ему, ему одному? Разве он их возводил?

– Да, сударь!

И так как Рауль смотрел на него в замешательстве, Перс подал ему знак молчать, потом показал на зеркало… Отражение дрогнуло. По их двойному отражению пробежало что-то вроде ряби, и снова все застыло.

– Вы же видите, сударь, оно не поворачивается! Поищем другую дорогу!

– Других дорог сегодня нет! – заявил Перс удивительно мрачным голосом. – А теперь внимание! И будьте готовы стрелять!

Сам он направил свой пистолет на зеркало. Рауль повторил его движение. Свободной рукой Перс прижал молодого человека к своей груди, и зеркало внезапно повернулось, вспыхнув пересечением слепящих огней; оно повернулось, наподобие тех крутящихся дверей, разделенных на отсеки, которые ведут теперь в общественные залы… Оно повернулось, увлекая Рауля с Персом своим неодолимым движением, бросив их внезапно из яркого света в глубочайший мрак.

Глава XXI

В подвалах Оперы

– Рука поднята, готова стрелять, – торопливо повторил спутник Рауля.