Восхищение

Папа кивнул. Его лицо все еще было в густых черных каплях.

– Мы как-то сюда забрели… – продолжила женщина неуверенно. Ее голос дрожал. – Я не помню на самом деле… Спать хотелось. Господи, да я была пьяна. Это надо же. Алкогольный психоз, точно…

Она замолчала и пошла по тротуару в темноту, ведя за собой девочку. Та захныкала, прижимая к груди пластмассовую лопатку.

– Нам тоже пора, – сказал папа. – Я его изрубил. Теперь надо убраться подальше… И найти бы что-нибудь на опохмел. Голова раскалывается страшно.

Он пошел наискосок через дорогу, в сторону круглосуточного магазинчика, жавшегося к углу многоэтажного дома, на ходу выгребая из кармана шорт мелочь.

Вовка постоял несколько секунд, все еще разглядывая черные глазницы безжизненного дома. Ему казалось, что изнутри до сих пор доносятся умирающие голоса сплетен. Они обсуждали, решали, посмеивались, шептали, хихикали. Вовке хотелось присоединиться к голосам и стать частью них, потому что в доме было хорошо, в доме было тепло и уютно. Дерево давало жизнь, которой у Вовки никогда не было.

– Ты идешь? – Папа обернулся на той стороне дороги.

Сколько Вовка себя помнил, они всегда бродили по заброшенным домам, ночевали в подвалах, попрошайничали. Мама правильно сделала, что попыталась сбежать. Ей просто не повезло наткнуться на Дерево.

Он поспешил за папой, так и пряча руки в карманы. В кулаках он сжимал тугие влажные семена, которые успел взять с собой из подвала.

Потому что Вовке нравилось жить нормально. Он не хотел отказываться от счастья.

Кусочки вечности

Голоса, приглушенные потолком, звучали далеко и неразборчиво, будто выскользнули из глубин сознания.

Цокот каблуков. Тяжелая поступь ботинок. Скрип паркета. Звонкий смех вперемешку с чьим-то хриплым кашлем. Что-то упало. Кто-то звонко выругался. Шаркали. Постукивали. Топали.

Я лежал в кровати, еще не успев толком проснуться, и звуки эти рисовали в голове воображаемые образы.

Звонкий голосок принадлежал женщине. Она чуть полновата, но из-за высокого роста кажется грациозной и по-старинному женственной. Еще у нее длинные волосы каштанового цвета. Тонкие губы. Голубые глаза.

Муж, наоборот, низкорослый и широкоплечий, с грубыми чертами лица. У него нет вкуса, но есть деньги. Он решает, какую мебель покупать, в какой цвет красить стены и каким паркетом стелить пол. Работает в полиции, наверное.

Женщина – фитнес-тренер по найму. Хорошая, между прочим, профессия. Приходишь к людям в дом и за их же деньги заставляешь приседать и отжиматься. А еще много свободного личного времени.

Я выбрался из-под одеяла и пошлепал босыми ногами на кухню. Заварил кофе, засунул в тостер два куска хлеба. Дивное субботнее утро сочилось сквозь жалюзи.

Цок-цок-цок. Невидимая женщина следила за тем, чтобы рабочие поставили мебель, куда надо.

Приятно выдумывать чужую жизнь.