Быть может, именно она всегда манила моего отца в странствия, намекая, что где-то там, за горизонтом, его ждут неизведанные дали, чужие земли и удивительные чудеса, которые он должен увидеть и открыть первым?
Этот зов был настолько силен, что папа не мог долго усидеть на одном месте. Дома ему все быстро наскучивало, и уже через пару месяцев после каждого своего возвращения он начинал страдать, пока…
Пока не срывался в очередное плаванье, хотя ему и был положен длительный отпуск.
Я знала, что причина была вовсе не в домочадцах, а в том, что сидеть на одном месте было попросту не в его натуре. Отца звала лунная дорожка, которой он не в силах был противостоять. И пусть каждая наша разлука причиняла мне боль, но когда я подросла, то поняла, что иначе он не может.
Поэтому я делила его с морем. Так долго, пока оно окончательно его не забрало.
Вздохнув, я заморгала, прогоняя непрошенные слезы. Повернула лицо ветру, дожидаясь, когда очередной порыв осушит застывшие на ресницах капли.
Одно я знала наверняка – отец бы не одобрил, если бы я продолжала так долго по нему убиваться. И еще – ему бы пришлось по вкусу то, что я делала в Монрее.
Мой новый дом и то, что нам удалось установить контакт с существами из другого мира – о да, уверена, папа бы одобрил! – а те сумели помочь пострадавшим в катастрофе. А еще – тэрги готовы были продолжать, а я собиралась сделать все, чтобы это стало возможным.
Потому что доктор Легран не только подкинул мне пищу для размышлений, но и… шестерых новых пациентов, которые уже завтра в первой половине дня должны были перебраться в три освободившиеся комнаты.
Да-да, по два пациента в каждую.
- Но ведь у нас нет свободных комнат! – помню, как возразила я доктору Леграну, с удовольствием доедавшему тушеную баранину с легким ароматом специй, потому что мне удалось заманить и накормить его ужином.
Оказалось, что места будут, потому что Перси Страута, Алекса Эванса и Харви Гирка признали окончательно идущими на поправку, поэтому переводили в госпиталь – и прощайте виски с коньяком и ужины с обедами с чудесным видом на звенящие фонтаны и синее ласковое море!..
Узнав об этом, биржевики возмутились. Принялись сопротивляться, заявив, что никуда они не поедут и это нарушение их гражданских прав, но доктор Легран был неумолим.
Тогда Перси Страут намекнул, что они готовы доплатить – наплевать на то, что лечение оплачивали Королевские Воздушные Линии, – лишь бы только остаться в моем доме!
Не помогло – завтра утром эта троица дружно перебиралась в госпиталь, но доктор Легран их утешил, заявив, что они всегда смогут вернуться в «Охотничий Уголок», если мисс Дорсон согласится сдать им комнаты.
Но уже после того, как этот самый госпиталь перестанет нуждаться в услугах мисс Дорсон.
Потому что сейчас они отчаянно были им нужны.
К нам направляли шестерых пациентов в крайне тяжелом состоянии, за чью жизнь давно уже шла битва, но с переменным успехом. Если уж быть честным, заявил мне доктор, то успех состоял лишь в том, что эти люди до сих пор оставались живы. Они лежали, погруженные в магический сон, поддерживаемые сильнодействующими препаратами, постоянным вливанием магии и молитвами.
Но прогнозы были неутешительными.
Их состояние оказалось настолько тяжелым, даже отчаянным, что их решили перевести в «Охотничий Уголок».
ebooksa