Признаюсь, еще никогда в жизни я не ощущала столь сильного магического всплеска. Застыла, предчувствуя неминуемое, и почти не ошиблась. Стоило до меня докатиться Темному заклинанию, как в ту же секунду оно выбило из меня дух, лишило зрения и слуха.
Но я все же устояла, хотя пришлось вжаться спиной в мрамор колонны. После чего, встряхнув головой, приказала себе не дурить. Сейчас же прийти в себя, раскрыть глаза, продолжить защищаться и попробовать защитить других, потому что сейчас не время для постыдной слабости.
И я продолжила.
Стояла, усиливая свой Щит, вплетая в него заклинания против Темной Магии — самые сильные, которое только успела вспомнить, — все еще не в состоянии поверить в то, что первым моим встреченным магом-отступников оказался Эрик Дигби.
Причем перед нами был вовсе не новичок, только что приобщенный к Бездне. Судя по силе магического всплеска, проклятая Тьма сидела в нем уже очень давно!.. Несколько лет, не меньше — именно столько нужно, чтобы Бездна полностью подчинила себе разум мага, трансформировав его магический резерв, дав ему подобную мощь и не поддающиеся нашему пониманию умения.
Бездна зрела внутри Эрика Дигби, как нарыв, а теперь растекалась в разные стороны смертельной по своей силе магией.
То заклинание, которое он обрушил на Бальный Зал, очень походило на Некромантское Пламя, но было усиленно чем-то мне доселе неизвестным. И мне приходилось порядком постараться, чтобы не дать похожим на Темную Волну огня потокам причинить мне вред.
При этом в голове билась, металась одна единственная мысль…
Но как?! Каким образом магом-отступником отказался Дигби — самоуверенный тип, все эти годы с увлечением таскавшийся за девушками, хваставшийся своими дорогими одеждами и новоприобретенным титулом?!
Несколько лет назад его отец женился во второй раз на вдове из высшего общества, и они, приезжие откуда-то с востока, стали лордами.
Выходило, Эрика могли завербовать еще до переезда в столицу… Но как ему удавалось скрывать этот факт так долго? Ведь всех поступавших в Академию тщательно проверяли, а в столице активно действовала АЧМ, не давая врагам из Угроса или оставшимся после войны магам-отступникам ни единого шанса затаиться.
К тому же Разломов с Бездной в чистом виде на территории Аквитана давно не существовало — по крайней мере, известных нам, — а всех, кто был причастен к Бездне или перешел во время войны на сторону Империи Угроса, успели отловить.
Тогда как ему удавалось скрывать вторую сущность столь долгое время?!
Этого я не знала, но факт оставался фактом — в самом сердце столичной Академии стоял маг-отступник. Его лицо исказилось от ненависти, черты посерели, словно впитали в себя Темную Магию.
Первая разрушительная волна накрыла тех, кто оказался к Дигби ближе всего. Я была в их числе, но моя защита выдержала, а Берк Гамильтон успел растянуть свое магическое поле так далеко, что накрыл непроницаемым куполом почти всех оказавшихся за его спиной студентов.
Не только он один.
Я видела, как вскинув руки, стояли плечом к плечу наш декан, два глеснорских мага и преподаватель по Защите от Светлой Магии у некромантов. Другие магистры и некоторые ученики последних курсов в Бальном зале делали то же самое — пытались защитить тех, кто оказался слабее и у кого не было ни единого шанса против разрушительной силы Бездны.
Видела, как деканесса Пейтон, кривя губы, развернула ладони в сторону Дигби, и с них сорвалось кроваво-красное пламя. Рассекло некромантским заклинанием часть его Темной Волны, заставив ее уйти куда-то в потолок. Затем с рук Райли Пейтон сорвалось еще одно заклинание. Она направила его на мага-отступника, но Дигби достать все же не смогла.
Потому что он обратил на нее свой взор, и деканессе стало не до атаки — Райли Пейтон принялась защищаться, так как до нее докатилась новая волна из Бездны.
Увидела я, как маги из Глеснора попытались открыть порталы, явно думая вывести через них студентов. Но у них ничего не вышло — охранные заклинания на Бальном Зале никто не отменял. Похоже, пробить портал было под силу только Берку Гамильтону, но наш ректор принял на себя большую часть первой волны и теперь, кажется, делал все, чтобы не только выстоять перед второй, но и нанести ответный удар.