Матриархия

- Айз, ну а ты чего молчишь? - Попс толкнул его в бок локтем. - У тебя должны быть идеи.

- И что там с мессией, про которого ты трещал? - насмешливо протянул Пантелеев. - Так и не объявился?

Айзек потер кончик носа. Привычная улыбка тронула уголки рта.

- А что там Устрица? - наконец, сказал он.

- Жирдяй? Прав ты насчет него был. Он примкнул к головорезам, революционер фигов, - ответил Попс. - И наших пацанов за собой потащил.

Ввалился солдат с жратвой и водкой. Айзек поморщился. Он не отказался бы сейчас от коньяка, но глушить проблемы спиртом, все равно, что вычерпывать воду с тонущего «Титаника». Расселись за столом. Галеты, тушенка - распотрошили офицерские сухпайки.

Айзека взяла тошнота. Оказаться бы отсюда подальше.

Для ТАКОЙ войны он не создан.

Солдат-Андрейка, наконец, принес кипяток. Попс заварил крепчайший, вишнево-коричневого цвета чай, и они втроем, заодно с Кенни, потягивали из щербатых кружек ароматный напиток.

- Как ты его без сахару пьешь... - пробормотал Попс. Айзек продолжал улыбаться. Кенни ожегся о кружку и потряс татуированной рукой, и Айзек выхватил взглядом какие-то щупальца. Вроде бы раньше у Кенни не было такой татухи. Айзек сощурил глаза - показалось. Тот же, прежний узор терновника, обвивающий мать Марию и младенца Иисуса.

- Ну что? Обсудим? - улыбнулся Пантелеев. - Первое: что мы знаем о Королеве? Ничего. Второе: мы знаем, что она имеет влияние не только на баб, ну тех, что спятили, но и на мужиков тоже. Каким образом влияет, мы не знаем.... Да, - бугай кивнул Рамису, - говори.

- Откуда ми вообще знаем, есть эта Королева, нет ее? - повисла тишина.

- Мы это просто ЗНАЕМ, - подчеркнул Айзек. - Можешь не сомневаться, она существует.

- Да я не сомневаюсь. Просто ты любишь всякую чушь загонять, вот я и захотел прояснить вопрос.

- Чушь загонять? - переспросил Айзек.

- Есть жи, - дагестанец скривил краешек рта. - Их кончать надо, и все. Если бы не дождь, уже бы все сделали.

- Посмотрим, как ты запоешь, когда сам себе отстрелишь яйца, - ухмыльнулс Попс. - Не просто так стреляются же парни.

Громыхнул стул. Дагестанец прыгнул через стол и схватил Попса за воротник:

- Ти у меня, ч-щерт, поговори, - прошипел он сквозь зубы, - так я тебе и яйца прострелю, и очко тоже. Понял, ле-е?

- Убери руки, - мигом покрасневший Попс цеплялся за волосатые предплечья дагестанца. Пантелей похлопал парня по плечу: - Рамис, успокойся.