Матриархия

Вопрос: Королева копит силы? Аккумулирует энергию?

- Эй! - дверь заскрипела, стукнула о стену. - Пока ви тут сидите, беспредэльщики ворвались! Быстро давай, ле!

Никто толком не понял, что там кричит Рамис, но как по команде, повскакивали из-за стола и рванули на выход.

Айзек поплелся последним.

***

- Я уже не могу! Блять, что делать?! ЧТО ДЕЛАТЬ?!

- Риф-ф-ат, уу-у-с-спокойся, - зубы стучат, весь дрожу. Прямо нутро выворачивает наизнанку.

Мы держим Риточку по очереди. Я только-только избавился от груза, передал Вениамину девочку, треморными руками. Он тоже весь сотрясался, молча. Вода холодная - прибывает и прибывает.

Уже по шею. Риточка не плачет, и от этого вдвойне страшней.

- ПА-МА-ГИ-ТЕ! - орет Рифат. - СПА-СИ-ТЕ, ЛЮ-ДИ!

Мне сразу вспомнилась «Бриллиантовая рука». Ничего не могу с собой поделать: грудь изнутри щекочет смех, пополам с ледяным крошевом.

Вениамин, наверно, думает, что я спятил, но мне как-то все равно.

Сейчас имеет значение только вода.

Мимоходом думаю об Оле. То есть - об Ане. Или о ком я думаю? О той, кого люблю?

Отстукиваю зубами, прикусил язык. Во рту - солоно. Кого я люблю? Сейчас замороженное сознание не может подсказать ответ на этот вопрос, да и собственно, вопрос этот следует задавать не сознанию.

Рифат рычит, а мы мне вода под самое горло. И чуть выше.

Рифат палит из калаша вверх, по разбухшим от влаги палкам. Короткая очередь, пули вплавляются в древесину, как в пластилин.

Толку, конечно, от такой стрельбы нет.

Я случайно заглатываю воду, вместе с листиками и горелыми спичками: как раз при свете последних Вениамин рассматривал мой блокнот. Теперь размокшие листья плавают где-то в коричневатой жиже.

Со стенок погреба отваливаются пласты земли.