Матриархия

Даже у самых сильных сдают нервы, но не у Айзека. Пока что.

- Какой идиот понесет бомбу в руках, - покачал головой Сандро и поскреб щетину. - Да прекрати ты выть уже!..

Налетел легкий ветерок, и взъерошил волосы «генштабу». Солдаты если и разговаривали, то как-то мельком, никакого там смеха, или обычных переругиваний. Пантелеев размазывал кулаком грязь по лицу, бледный Рамис, какой-то восковый даже, вновь что-то шептал.

По небу плыли безмятежные облака, как будто... и не происходит на земле ничего такого.

- Мы заставим... закашлялся Пантелеев. - Я их, тварей, землю жрать заставлю! - голос у него сорвался на сиплый вой.

- Нет смысла, - Сандро провел лаонью по щеке и щетина заскрипела. - Если мы оставляем технику... Тут вообще нет смысла. А если они друг друга перестреляют, через пару километров-то? Что тогда? Если и они и нас грохнут? Что интересно, ты будешь делать тогда, Айзек? Ну-ка, скажи?

- Бомбу повезу я, - отозвался Айзек. - Не надо никого заставлять. А что будет... Желающие могут идти куда угодно. Я никого не держу.

- Я могу пиридать твай приказ сваим людям? - Рамис скривил рот.

- Конечно, - кивнул Айзек. - Те, кто не может или не хочет идти дальше - свободны! - проорал он зычным, с хрипотцой голосом. Многие обернулись на знакомые звуки: сколько раз они слышали песни, исполненные Айзеком?

«И эта, кажется последняя», - подумал он. «Лебединая песня».

Он хотел еще что-то добавить, но махнул рукой и вразвалку побрел к Попсу.

- Сейчас даже твое выступление не поможет. Сейчас... нужен голый энтузиазм, - усмехнулся Сандро. Пантелеев поднялся, и, прихрамывая, побрел за Рамисом. Солдаты меж тем развертывали подобие полевой кухни, хотя в воздухе продолжал витать запах горелого мяса и резины, отбивая всякий аппетит.

Тот паренек, который не знал о таком поражающем факторе, как проникающая радиация, отшкребал от асфальта подгоревшую лепешку товарища, саперной лопаткой.

Сандро скрестил руки на груди.

- Айзек? Знаешь, оставшиеся поражающие факторы? Так вот, они для нас будут не важны. Если мы сделаем так, как ты хочешь.

- Я хочу обычную бомбу.

- Но ведь мы везем и «малышку» тоже. Нам лучше развернуться. Даже великие полководцы умели признавать свои ошибки, а сейчас так и вовсе, нет смысла рисковать своей шкурой. Мы должны посмотреть, что будет дальше, как... все устаканится, - бархатистый голос Сандро баюкал, укутывал. - Понимаешь? Зачем рыпаться без толку? А с такой армией мы можем отвоевать себе ресурсов. Можем создать целый город. С наложницами и рабами. Город, в котором не будет стариков, болезней. Там будут только наши правила. Черт, да ты хоть думал об этом? - Сандро хлопнул Айзека по плечу.

- Думал.

- Ну! А ты вместо этого предлагаешь... Эй! Айзек, ты чего? Убери! Игрушка тебе, что ли? - Сандро прищурился. - А, понятно. Святошу из себя корчишь. Ну конечно, ты стал заниматься музыкой, чтоб сеять доброе, чистое, светлое - так? А совсем не для того, чтоб драть фанаток! Ну, поправь меня, если я ошибся! Ты ведь для этого начал заниматься музыкой, да? И людям мозги пудрил ты тоже для этого? Мы не ничего не знаем, пойми ты! А если подойдем еще ближе, то... все превратятся в зомбаков. Перережут друг другу глотки. Пони...

Грянул выстрел. Голова Сандро взорвалась, как спелый арбуз, тело взмахнуло руками и развалилилось на асфальте. Ноги несколько раз конвульсивно дернулись, одна согнулась в колене, как будто обезглавленное туловище еще могло встать. Обрубок шеи толчками выдавливал кровь, заливая асфальт, а следом и землю на обочине.