Затем мы все-таки решили немного поспать. Нет, не так — Рион заявил, что мне стоит отдохнуть, пока он будет охранять мой сон, чтобы никакой медведь или иное порождение Радужной Энтропии нас не потревожили. Но поклялся обязательно разбудить, как только придет мой черед караулить.
— Пару часов, — попросила я, устраиваясь поудобнее на его плече.
Кстати, раны принца почти зажили — я чувствовала их так же хорошо, словно они были моими. Не только разорванная рука, но и нога его больше не беспокоили, драконья регенерация протекала очень быстро.
— Спи, моя красавица! — отозвался он, и это обращение пришлось мне вполне по душе.
И я закрыла глаза, пообещав себе, что ненадолго — быть может, на час, не больше! Но почему-то провалилась в глубокий сон, в котором в синем небе Улайда резвились два дракона — Черный и Красный. Драконица делала вид, что не принимает ухаживаний Черного, хотя в глубине души понимала, что… Куда уж она без него?
Во сне выходило, что уже никуда.
…Проснулась я, когда стало светать и в пещеру через разлом наверху проникал рассеянный солнечный свет. Оказалось, я лежу Риона на коленях, и он смотрит на меня сверху вниз.
Выглядел принц Улайда умиротворенным. Я бы даже сказала, что счастливым.
И тут же услышала голос Луны — моя драконица радостно заявила, что она соскучилась по мне, Шторму и небу. Но теперь наконец-таки все в порядке, и мы можем расправить крылья.
Ее энтузиазм разбудил Шторма, и я впервые услышала голос дракона Риона. А затем и его хозяина.
— Доброе утро, любовь моя! — заявил он.
Прежде, чем я успела проснуться окончательно, он снова поцеловал меня в губы, затем еще в щеку, взлохматил и так уже перепутавшуюся прическу, которую у меня вчера попросту не хватило сил переплести в косы. После чего заявил, что подмога уже близко.
Оказалось, пока я спала, Рион связался с братом, и Видар с королевской стражей скоро будут на месте.
Глава 11
Принц Улайда в парадном светло-сером камзоле, из-под которого выглядывали белоснежные манжеты шелковой рубахи, развалился на моей кровати и, скрестив крепкие ноги в темных штанах, самым наглым образом доедал последние пирожки из фарфорового блюда.
Вид у него был крайне довольным — словно у кота, раздобывшего на кухне крынку сметаны. При этом Рион с явным одобрением поглядывал на то, как служанки заканчивали хлопотать над моей прической, не забывая комментировать процесс, из-за чего я давилась от смеха, а девочки то и дело прыскали в рукав.
Правда, особо веселиться мне было нельзя. Прическа оказалась сложной, на нее создание ушел почти час, который я просидела на стуле в высокой спинкой, стараясь не слишком шевелиться. Радовало, что испытание для моего терпения шло к концу — оставалось лишь закрепить в искусно завитых и подколотых кверху локонах несколько нитей речного жемчуга, перемежающегося с небольшими бриллиантами.
Их мне подарил Рион. К тому же, в темной бархатной коробочке с гербами Улайда оказались еще и удивительной красоты ожерелье и браслеты, которые я собиралась надеть перед самым выходом на бал. На мне же было белоснежное платье с пышной юбкой, узким лифом, глубоким вырезом и искусной золотой вышивкой, в котором я чувствовала себя почти что невестой.
Но стану ли я ей, покажет завтрашний финал Отбора.
Наконец, служанки закончили с прической и, польщенные похвалой — не только моей, но и принца, — испарились, оставив нас с Рионом наедине. И я со счастливым вздохом поднялась со стула, решив размять ноги.