Король неотвратимо приближался, девушки приседали в глубоких поклонах, и я последовала их примеру, чувствуя на себе заинтересованный монарший взгляд.
- Леди Гард, - произнес он, остановившись рядом со мной, и голос у него был один в один, как у Стефана.
- Ваше величество! - присела еще ниже, порадовавшись, что тренировалась в придворных экивоках под саркастическим взглядом архимага Делгайра. Не сказать, что особо натренировалась, но спортивное прошлое и настоящее определенно пошли на пользу: в ногах я не путалась, и с легкостью застыла в неудобной позе.
- Рад видеть вас в Ализее, леди Гард! И бесконечно сожалею о смерти вашего отца!
Сказав это, король тут же потерял ко мне интерес. Отправился дальше, не забыв поприветствовать Эйрил и окинуть благосклонным взглядом Рию. А я вышла из сумрака... То есть разогнулась, почувствовав еще один взгляд. Принц Стефан, застывший возле трона, посматривал на отца с легкой улыбкой на привлекательном лице.
Не забыл улыбнуться и мне.
Но затем его взгляд тут же переметнулся на Эйрил, которую Стефан Брант одарил не менее благосклонной улыбкой. Дальше за нами стояли светловолосая принцесса Золотых Берегов и пухленькая дочь еще одного сановника...
Наконец, смотр невест был завершен, король занял свое место на древнем троне Улада, кивнув лорду-распорядителю - тому самому архимагу Бертрану Хвисту. И тот, торжественно поклонившись, прочистил горло, после чего, потребовав тишины у толпившихся позади нас разодетых придворных, попросил, чтобы Пращур-Дракон послал нам свою милость и помог принцу Стефану сделать правильный выбор.
И да начнется Королевский Отбор!
На миг я усмехнулась, решив, что архимаг Хвист отлично соответствовует взятой на себя роли конферансье - от заостренных концов начищенных сапог, выглядывавших из-под парадной белоснежной мантии, до седой макушки с ровным пробором, по обе стороны которого спадали тщательно расчесанные седые локоны. Казалось, он жил этой ролью, дышал, наслаждался, дирижировал вниманием публики, будто бы он - главный герой, а вовсе не стоявший возле трона принц Стефан.
Наконец, отгремели аплодисменты и установилась тишина, после чего архимаг передал слово одному из монахов Ордена Пращура. Седобородый и недовольный, тот поднялся на возвышение к трону, но, вместо того, чтобы перейти к оглашению результатов, зычным голосом на весь Зал Торжеств затянул молитву.
Я впервые услышала обращение к Пращуру-Дракону, но тут же послушно опустила голову и зашептала, пытаясь запомнить слова. Потому что мне еще жить в этом мире, где главным божеством было мифологическое крылатое существо, сотворившее все из ничего, вдохнув в него драконье пламя...
Наконец, монах заявил, что готов огласить список тех, кто не прошел первое испытание. Девушки порядком занервничали, но он тут же нас успокоил, сказав, что Орден Пращура не выявил ни одной, кто приехал на Отбор, познав перед этим радость плотских утех. Зато они обнаружили пятерых, чье сердце отдано другим мужчинам.
Причем их чувства настолько сильны, что места для принца Стефана в их жизни попросту нет. Это лишало девушек какой-либо возможности остаться на Королевском Отборе.
И внезапно я подумала... Кажется, сейчас прозвучит мое имя, потому что противный архимаг Нортен Делгайр с мерзким характером прочно разместился не только в моей голове, но и в другом органе моего тела, крайне ответственном за чувства.
И пусть я старалась выкинуть его из своих мыслей, но он как-то не спешил уходить. Вот и сейчас мне почему-то казалось, что он находится где-то рядом. Стоит в толпе, сверлит взглядом мою спину, дожидаясь того, что скажет бородач в длинной рясе.
Потирает руки, уверенный, что уж меня-то точно выставят с Отбора...
Но мне впервые захотелось остаться, причем вовсе не из-за королевы Керраи, а... ради себя самой! Потому что я собиралась излечиться от болезни по имени Нортен Делгайр и больше никогда о нем не вспоминать.
Поэтому стояла и с замиранием сердца слушала имена. Видела растерянных, плачущих девушек, выходивших их строя. К ним тут же подходила леди Букс, сопровождаемая молчаливыми магами, чтобы увести их из Зала Торжеств - на этом Королевский Отбор для несчастных, проваливших первое испытание, был закончен.
Некоторые уходили, понуро свесив головы. Кто-то же, наоборот, начинал возмущаться, заявляя, что это нечестно. Их сердце свободно, а братья Ордена Пращура-Дракона все-все напутали. Но монах был неумолим, как и суровая леди-распорядительница.