Единственная

Медик притормозил отряд, глянул на меня, путешествующую на руках у Джара, всмотрелся в лица десантников и мрачно выдал:

– Никак. Антидота нет. Успокоительное не работает, сам знаешь. Кровь не почистить, у нас подобный случай не был предусмотрен регламентом данной операции – мы к дронам летели, а не на Полярную. Только вымыться и пить до отвала, тогда хоть частично можно избавиться от этой дряни. Но вода поможет только нам, а не вам с Таяной.

– Мне так больно – сдохнуть хочется, – просипела я, стараясь не тереться о Джара.

Он поудобнее устроил меня и погладил по волосам, успокаивая:

– Потерпи. – Кого больше успокаивал? Себя или меня? Дальнейшее прозвучало немного зловеще: – Главное, добраться до лагеря, а там что-нибудь придумаем.

Мое желание поболтать, чтобы отвлечься, поддержал общительный и научно подкованный Рето:

– Первые команды рантов, которые нашли полярников, не сразу узнали о воздействии «золотых» индивидуумов на нашу физиологию. Мы понесли серьезные потери среди исследователей. Тогда еще в группы входили женщины, в результате имели место случаи насилия. В общем, погибших по различным причинам было много. У кого-то психика не выдерживала, принять факт желания мужчины к мужчине – это запредельно. Кто-то кончал с жизнью сам после насилия над женщиной и ее гибели. Тех, кого продержали в плену несколько дней, почти всех потеряли: умирали, как жужики, либо сами, либо во время ломки. На эту вонючую дрянь подсаживаются, организм не может забыть дичайший всплеск гормонов удовольствия и буквально высасывает из тела все возможное, чтобы погасить желание. Следом наступала эмоциональная кома, из которой мало кто мог выйти самостоятельно. Повезло лишь семейным, тех выводили из гормонального голодания ри-янты. После группы ученых начали формировать с участием лешек, для них секс – удовольствие и молодость. Первые экспедиции с ними провожали шутками: за вечной горячей юностью с Ранта сбегут все серые. Как оказалось, зря шутили.

– Неужели не помолодели? – съехидничала я, а руки сами собой сжались вокруг шеи моего мужчины.

Честно говоря, к этим молодящимся суккубам я испытывала антипатию заранее.

Рето продолжил рассказ:

– Помолодели, но на них этот золотой шквал оказал настолько мощное действие, что буквально в клочья разнес все цивилизованное. Происходившее сегодня ни в какое сравнение не шло с тем, во что превращались лешки от воздействия золотых. Они сходили с ума сразу и навсегда, превращаясь в энергетических убийц, зависимых, но при этом смертельно опасных. Второй этап исследований Полярной рантами с треском провалился, поскольку погибали не только мы, но и аборигены. Одна обезумевшая лешка могла высосать жизнь сразу из пары десятков полярников.

– Кошмар! Рето, я не понимаю, зачем они вам вообще? – невольно вырвалось у меня.

Медик усмехнулся весело и бесшабашно, словно под кайфом:

– Дары космоса принимай с благодарностью, так говорят на Ранте.

– Только поэтому?

– Не только, – ответил он, ловко перескакивая через яму. – Подобные беспорядочные спаривания с участием наших ученых привели к тому, что полярницы произвели на свет парочку маленьких рантов. Таким образом был полностью доказан факт совместимости.

– А что с ними стало? – мне хотелось узнать о судьбе детей.

– Они живут с родителями на стационарных исследовательских базах на другой стороне планеты.

– Но почему? – изумилась я.

– Общее потомство связывает ранта с выбранной женщиной. И налагает обязательства, ведь мы высоко развитая раса и свою плоть и кровь бросить на произвол судьбы не можем. Полярницам на Ранте делать в принципе нечего и таким детям тоже, к сожалению. Думаю, ты понимаешь почему. Уровень интеллекта у первых смесков слишком низкий, недоразвитый. Даже с учетом отцовских генов. Как ни поразительно, но их гены сильнее и подавляют наши. Даже внешне они больше полярники, чем ранты. Поэтому ждем, усиленно помогаем развиваться, наблюдаем, но в своеобразных резервациях. А любые контакты с аборигенами на данный момент вне баз категорически запрещены.