– Вдруг наклейка отвалится, – буркнул Тьерри.
– Какая? – покосились на него Жак с Полем.
– С улыбкой, а то пятый час улыбается, – ехидно отозвался Тьерри.
Мы с Миланой, у которой в глазах плясали смешинки, понятливо переглянулись: предел мужскому терпению подошел к концу, пора заканчивать с покупками. Тем не менее хмурый вид главы меня не напугал, более того – умилил. Почему-то мессир стал восприниматься как любимый дядюшка. Даже Жак не рычал на Тьерри, когда тот иногда ласково трепал меня по плечу или макушке, и я улыбалась ему в ответ. Единственного из Морруа не считал соперником и подпускал ко мне на расстояние вытянутой руки. И Милана не ревновала пару ко мне, сама часто меня обнимала или касалась. Мне казалось, они оба задались целью доказать, что не всегда и не все прикосновения несут боль. И у них получилось: с каждым днем мне все легче удавалось не вздрагивать при приближении своих и посторонних. Или не впадать в панику, если Жак отходил от меня на пару шагов.
Вчера мы ездили с детьми клана в Диснейленд, хотя количество взрослых, сопровождавших и охранявших «детский сад», зашкаливало все разумные пределы. Подумав об этом сказочном месте, «Диснейленде», я с благодарностью коснулась толстого, розового, с украшенной блестками и феечками обложкой блокнота, к тому же с ручкой на веревочке. Такого яркого и нарядного, такого волшебного и манящего, что в свободное время записала туда одну из своих сказок, только концовку осталось придумать.
Единственная девочка на площадке с радостным визгом скатилась с горки, и я тут же вспомнила, как мы с Миланой дружно вопили на крутых виражах американских горок, да и другие аттракционы, особенно захватывавшие дух, даже передернулась. Но, полетав в воображении, я пустилась сочинять. Забыв обо всем на свете, строчила пришедшее в голову завершение сказки.
– Что вы пишете? – спросил меня мальчик лет четырех, облокотившись о скамейку рядом с моей ногой и заглядывая в блокнот.
– Волшебную историю о маленьком динозаврике, который очень хотел научиться летать, поэтому смог превратиться в настоящего дракона с крылышками! – улыбнулась я хорошенькому малышу. – Почему ты не играешь со всеми?
Мальчик грустно понурился, потер коленку, просвечивающую сквозь разодранную штанину, и пояснил:
– Элиан забрал мою машину, мадам, мы подрались, я упал, – он печально вздохнул и, опустив глаза, признался: – Няня сказала мне сидеть на скамейке, пока нога не заживет.
Отложив блокнот, я беседовала с наказанным малышом и поглядывала на площадку. Милана обсуждала с парочкой волчиц и мамочек из людей – такие здесь тоже есть, ведь люди служат оборотням Морруа целыми поколениями, – что еще можно придумать для досуга детей клана.
– Не переживай, ты сильный, все быстро заживет, – шепнула я ему с улыбкой.
– Так скучно просто сидеть. Мадам, может, вы мне эту вашу историю прочитаете? – мальчик сел на скамейку и придвинулся ко мне вплотную, просительно заглядывая в глаза. – Я очень люблю сказки.
И такое искреннее и горячее желание было в его глазах, что я поддалась порыву. Открыв первую страничку блокнота, тихонечко начала читать и увлеклась настолько, что забыла об окружающих. И о времени.
Я старалась. На разные голоса оживляла персонажи, грустила и радовалась вместе с ними… и в реальность вернулась со словом «конец». Следом раздался многоголосый детский хор:
– Еще! Еще хочу!
Ошарашенно оглянулась – и щеки обожгли смущение и стыд. Вся детвора с мамами, нянями и даже Милана окружили меня плотным кольцом и с восторгом смотрели.
– Мариза, ты сама придумала эту сказку?! – спросила Милана.
– У вас другие сказки есть, мадам? – с надеждой спросила незнакомка с малышкой на руках. – Такие я бы с радостью детям перед сном читала.
Мне было неловко от столь большого внимания, немного страшно и неудобно, что о моей любви к сказкам стало всем известно. Поэтому я смущенно прошептала:
ebooksa