Впервые за четыре года работы на Экол Фармасьютикалз я решила взять отпуск полностью. Несмотря на сложнейшие испытания новейшего препарата в составе группы специалистов, выносить неприятное чувство слежки ни сил, ни нервов больше нет. Поэтому сразу направилась к руководителю, чтобы не растерять остатки решимости.
Целый час пришлось вести переговоры с руководителем группы. Он то обещаниями всех земных благ, то завуалированными угрозами пытался уговорить меня закончить работу, а потом отдыхать сколько душе угодно. Моей душе было угодно сейчас, в результате мы «сторговались» на неделю отпуска, о чем я сразу объявила коллегам. Как ни странно, меня поняли и даже не особо роптали по поводу внепланового отдыха, потом и вовсе вместе помечтали о том, кто, где и как провел бы свои веселые беззаботные денечки. Я решила слетать на Гавайи и отдохнуть на пляже, занимаясь исключительно ничегонеделаньем.
На сборы и покупку билетов ушла вторая половина дня. Неприятное чувство слежки пропало, на смену ему пришло облегчение и мысль, что Джен, возможно, права: у меня на почве слишком длительного воздержания и «гипертрофированной трусливости» разыгралось воображение, соответственно добро пожаловать моя личная паранойя. Собрав вещи, выставила сумку в коридор, заказала такси и с чувством выполненного долга легла спать. Завтра будет довольно тяжелый день и длительный перелет. Зато потом: свежий воздух, море, пляж и полная свобода! Что еще нужно, чтобы почувствовать себя счастливой?! А о том, как скучна и неполноценна моя жизнь без права на любовь, без тепла и ласки лучше не вспоминать. Покой и безопасность остаются основными приоритетами в жизни, к которым я стремилась пятнадцать лет.
Меня разбудил шорох, подозрительный шорох. Я вздрогнула, словно кто-то ткнул в бок, мой чувствительный нос уловил запах человека. Голову прошила мысль: «Грабители, убийцы!», и в этот момент меня с силой придавили к кровати, а к лицу прижали вонючую тряпку. Я дернулась и попыталась сбросить с себя злоумышленника, но к нему на помощь пришел второй. Последнее, о чем я подумала, что меня нашли. Через столько лет меня все-таки нашли…
Сознание возвращалось медленно и урывками, то пропадая, то снова возвращая в мир звуков и запахов. Во рту распухший сухой язык и кладбище слонов – гаже некуда. Глубоко вдохнув, я попыталась открыть глаза. Не вышло, но к мерзким вкусовым ощущениям присоединились слуховые и тактильные, «сообщившие», что лежу на чем-то на редкость жестком и лечу… С трудом разлепив глаза и пошевелив затекшими руками-ногами, убедилась, что не ранена и, к моему удивлению, не связана. Кряхтя уселась и, тряхнув гудящей головой, осмотрелась, пытаясь прояснить ситуацию, в которую попала, и прикинуть шансы спастись.
Рядом со мной оказалось еще двое таких же несчастных. Женщина лет сорока, симпатичная шатенка, положившая голову на колени худощавому мужчине под пятьдесят. Вполне интеллигентного вида, с аккуратно стриженными черными, с проседью волосами, только взъерошенными. В тонком дорогом спортивном джемпере и мятых льняных брюках. Все за то, что их похитили, как и меня. Теперь мы в одной компании бедолаг. И вопросов добавилось. Не похоже, что это волки Дурси постарались. Подняв на мужчину глаза, я столкнулась с внимательным и в то же время сочувствующим взглядом, а потом, оглянувшись по сторонам, замерла от ужаса.
Мы действительно летим. Куда-то летим на небольшом, скорее всего, грузовом самолете, вдоль «салона» пара жестких лавок, на которых, небрежно развалившись, насколько это возможно, сидят четверо мужчин. Судя по запаху – люди, но не слишком отличаются от бешеных и злобных зверей – это очевидно. Наемники! Жгучие брюнеты – типичные латиноамериканцы – похотливо скользили по моему телу черными глазами-маслинами. Я медленно опустила взгляд и похолодела, увидев веселенькую пижамку с Мишками Гамми, – короткие шортики и майку. Изнутри к горлу поднялся звериный страх; чтобы не заскулить, моя человеческая суть заткнула горло животной и лишь горько всхлипнула.
Двое мужчин громко заржали, другие весело хмыкнули, с удовлетворением отметив мой ужас и панику. Вздрогнув от похабного смеха, я быстро переместилась к седоволосому мужчине и женщине, все еще лежавшей без сознания. Прислонилась к нему и замерла, борясь со слезами. Мужчина по-родительски обнял меня одной рукой и немного сжал плечо, делясь теплом и участием. Затем тихо проговорил:
– Не бойтесь, мисс, пока они не определятся с нами, трогать не будут!
Не скажу, что его слова придали спокойствия, но повод для размышлений появился.
– А…
– Меня зовут доктор Нильс Катерсон, мою жену – доктор Этель Катерсон. Нас похитили из дома, предварительно усыпив. Напали вчетвером, скрутили и усыпили.
Судя по тому, как напряглась его рука на моем плече, Катерсон был в ярости, но гораздо лучше, чем я, скрывает эмоции.
– Я доктор Илана Ирвинг! Химик! Со мной произошло то же самое, только меня забрали из собственной постели.
– Доктор? – удивился коллега по несчастью и еще пристальнее осмотрел меня.
Я грустно усмехнулась:
– Да, все удивляются! Мне тридцать один через месяц исполнится. Наследственность хорошая, вот и выгляжу молодо.
Сразу прояснила этот момент, чтобы у него каких-либо подозрений на мой счет не возникло. И оказалась права, потому что доктор Катерсон немного расслабился и сообщил:
– Как интересно, а мы биологи!
Дальнейшие разговоры пришлось отложить – супруга доктора зашевелилась и застонала, полностью забрав его внимание.
ebooksa