До сих пор не понимала, но, возможно, я все это время вела отсчет до этого момента. Когда Женевьева захочет вернуть Питера обратно. Когда Питер поймет, что все это было идиотским маленьким экскурсом и теперь для него пришло время возвращаться туда, где его место. К человеку, которому он принадлежит.
Я не планировала рассказывать Питеру о том, что Джош поцеловал меня. Действительно не собиралась. Но мы с Лукасом идем вместе, и я вижу его и Женевьеву, идущих по коридору. Лукас бросает на меня многозначительный взгляд, который я не заметила. По крайней мере, делаю вид, что не заметила.
На уроке химии я пишу Питеру записку.
Я слегка постукиваю его по спине и незаметно сую записку ему в руку. Когда он прочитывает ее, то выпрямляется и сразу же что-то пишет в ответ.
Когда Питер застывает, стыдно признаться, но я чувствую себя немного оправданной. Я жду его ответа, но он ничего не пишет.
Как только звенит звонок, он оборачивается и произносит:
– Какого черта? Как это вообще случилось?
– Он зашел, чтобы помочь нам нарядить елку.
– А что потом? Он поцеловал тебя перед Китти?
– Нет! Мы были только вдвоем дома.
Питер выглядит очень раздраженным, и я начинаю жалеть, что упомянула об этом случае.
– Какого черта он думал, целуя мою девушку? Это, блин, смешно. Мне нужно сказать ему кое-что…
– Погоди, что? Нет!
– Лара Джин, я должен. Я не могу просто взять и спустить это ему с рук.
Я встаю и начинаю собирать сумку.
– Питер, тебе лучше ничего ему не говорить. Я серьезно.
Питер молча за мной наблюдает. А потом спрашивает: