Всем парням, которых я любила

– С тех пор как я получил то письмо, между нами все пошло кувырком. Это несправедливо. Ты высказала, что хотела сказать, а я тот, кто должен был пересмотреть все, что думаю о тебе. Я должен был разобраться с этим в своей голове. Ты застала меня врасплох, а потом просто отгородилась. Ты начала встречаться с Кавински, перестала быть моим другом. – Он делает выдох. – С тех пор, как я получил то письмо… Я не мог перестать о тебе думать.

Я все что угодно ожидала от него услышать, но только не это. Определенно не это.

– Джош.

– Знаю, ты не хочешь этого слышать, но просто дай мне сказать, что мне нужно сказать, ладно?

Я киваю.

– Я терпеть не могу то, что ты с Кавински. Ненавижу. Он недостаточно хорош для тебя. Извини, что говорю это, но он совсем не подходит тебе. На мой взгляд, ни один парень не будет достаточно хорош для тебя. Меньше всего я. – Джош опускает голову, а затем неожиданно поднимает на меня глаза и говорит:

– Был один раз, полагаю, пару лет назад. Мы пешком возвращались домой от кого-то, думаю, от Майка.

Было жарко, почти смеркалось. Я была в ярости, потому что старший брат Майка, Джимми, обещал, что подвезет нас до дома, а потом смотался куда-то и не вернулся, так что нам пришлось идти пешком. На мне были эспадрильи, и ноги ужасно болели. Джош продолжал говорить мне, чтобы я не отставала.

Он тихо продолжает:

– Были только я и ты. На тебе была та рыжевато-коричневая замшевая рубашка с бахромой, которую ты, бывало, носила с бретелями и из-под которой был виден твой пупок.

– Моя рубашка «Покахонтас-встречает-стиль-Шер-семидесятых». – Ах, как любила я эту рубашку.

– Я почти поцеловал тебя в тот день. Я думал об этом. У меня был какой-то странный порыв. Мне просто хотелось посмотреть, на что это будет похоже.

Мое сердце прекращает биться.

– А потом?

– А потом я не знаю. Думаю, я забыл об этом.

Я делаю выдох.

– Мне жаль, что ты получил то письмо. Ты никогда не должен был его увидеть. Не предполагалось, что ты его когда-либо прочтешь. Оно было только для меня.

– Может быть, это судьба. Возможно, все это должно было произойти именно так, потому что… потому что всегда должны были быть ты и я.

Я говорю первое, что приходит на ум.

– Нет, не должны были. – И я понимаю, что это правда.