Всем парням, которых я любила

С триумфом он произносит:

– Это было предсказуемо, Лара Джин?

Мой рот открывается и закрывается, но ни слова не слетает с губ. Я бросаю метлу и бегу наверх так быстро, как только могу. Я несусь весь путь до своей комнаты и запираю за собой дверь. Джош только что меня поцеловал. В моей гостиной. Сестра возвращается через несколько недель. И у меня есть мнимый парень, которому я только что изменила.

Глава 54

ЛУКАС ЖДЕТ МЕНЯ ПОСЛЕ ТРЕТЬЕГО УРОКА.

На нем сегодня тонюсенький галстук, рубашка с V-образным вырезом, а в руке – Читос. Он запихивает горсть чипсов в рот, и оранжевые пылинки оседают на его белой шее. Уголки рта кажутся тоже слегка оранжевыми. С полным ртом он говорит:

– Послушай, мне надо кое-что тебе сказать.

Я смеюсь.

– Не могу поверить, что я когда-то считала тебя благородным, – произношу я, сдувая с его рубашки крошки Читоса. – Что ты хочешь сообщить мне? – спрашиваю я. И краду несколько хлопьев из пакета. Когда он медлит, я говорю: – Лукас, терпеть не могу, когда люди заявляют, что им есть, что рассказать, и они просто молчат. Как будто люди хвастаются, что у них есть смешная история. Как бы просто поспеши и расскажи историю, а я уж решу для себя, смешная она или нет.

Лукас облизывает с губ сыр.

– Ну, ты же знаешь, я живу в том же районе, что и Женевьева? – Я киваю. – Прошлой ночью я видел, как Кавински выходил из ее дома.

– О-о. – Это все, что я говорю. Просто «о».

– При обычных обстоятельствах я бы не посчитал это таким уж большим делом, но есть кое-что еще. – Лукас вытирает рот тыльной стороной ладони. – В выходные Женевьева рассталась со своим приятелем из колледжа. Ты же понимаешь, что это означает, верно?

Я киваю, но внутри все онемело.

– Да… Подожди, что?

Лукас бросает на меня взгляд, наполовину полный жалости, на другую половину – нетерпеливости.

– Она попытается вернуть Питера, Лара Джин!

– Точно, – произношу я и чувствую внезапную боль, даже когда говорю это. – Конечно, она попытается.

– Не дай ей, – предупреждает он.

– Не дам, – отвечаю я, и слова звучат такими неуверенными, мягкими, как желе.