Город Драконов

22
18
20
22
24
26
28
30

Недоумевающий вопрос Чеда едва пробился сквозь массивные створки.

– Нет! Он безумец, зови на помощь!

– Сударь?

Не успел Гест снова вдохнуть, как калсидиец уже оказался рядом с ним. На этот раз обнаженный кинжал оказался у его горла. Калсидиец улыбнулся, заставив шрам растянуться. Кровь выступила из его нижней губы: рана оказалась очень недавней. Он произнес негромко и совершенно спокойно:

– Скажи своему рабу, что с тобой все в порядке, что нам нужна тишина и что ему надо уйти. Скажи немедленно.

Кинжал шевельнулся – и у Геста внезапно обвис воротник. Боль от рассеченной кожи и теплую струйку крови он ощутил мгновением позже.

Гест судорожно втянул в себя воздух, собираясь заорать. Мужчина внезапно ударил его – отвесил пощечину открытой ладонью.

Ручка двери задергалась.

– Сударь! Мне привести помощь, сударь?

Калсидиец улыбался, а его кинжал чертил какой-то узор перед самыми глазами Геста. Это человек был дьявольски быстр!

– Нет! – крикнул Гест, как только кинжал кольнул его в кончик носа. А потом, когда острие снова уперлось в основание его шеи, уже громче: – НЕТ!!! Чед, нет! Ты не так меня понял! Оставь нас! Не мешай! Оставь нас!

Ручка двери прекратила резкие подергивания.

– Сударь? Вы уверены, сударь?

– Оставь нас! – проорал Гест: лезвие кинжала прочертило линию вверх по его шее. – Уходи!

– Как пожелаете, сударь.

А потом – тишина. Однако кончик кинжала по-прежнему оставался у Геста под подбородком, заставляя его приподниматься на цыпочки, кисть по-прежнему горела и пульсировала болью, а кровь капала с пальцев. Целая вечность такой неподвижной муки, а потом калсидиец вдруг резко отвел свой клинок в сторону. Двумя быстрыми шагами он снова вернулся к двери, и у Геста пробудилась надежда на то, что он уйдет, прекратив дикое буйство. Вместо этого мужчина наклонился и поднял чайный поднос. Он отнес его к столу Геста, переступив через свою сумку, и небрежно смел бумаги со столешницы, освобождая место, куда его можно поставить. Наблюдая за Гестом своим холодным взглядом, он встряхнул чистую белую салфетку и вытер ею кинжал. На полотне осталась алая полоса. Он швырнул салфетку Гесту:

– Перевяжи руку. А потом тебе пора будет предъявить обещанный товар.

Гест неловко перетянул раненую руку. Прижимать ткань к порезу было мучительно больно. На салфетке мгновенно расплылось кровавое пятно. Он прерывисто вздохнул и утер лицо рукавом, притворяясь, будто смахивает пот, а не слезы с глаз. Ему нельзя выказывать слабость. Этот чужеземец безумен и способен на что угодно. На рукаве осталась кровь, и Гест внезапно понял:

– Вы разрезали мне нос! Вы разрезали мне лицо!

– Крошечная ранка, легчайший укол кончиком ножа. Не обращай внимания. – Калсидиец налил себе в чашку горячего чая, задумчиво понюхал напиток и отпил глоток. – Вареные листья. Я этого не понимаю, но вкус не так уж плох в такой прохладный день, как сегодня. Итак. Товар. Немедленно.