Город Драконов

22
18
20
22
24
26
28
30

С годами семья и дерево ветвились, и семейство Хупрус добавляло все новые помещения, которые карабкались по фамильному древу все выше и выше. Малта и Рэйн занимали прекрасные апартаменты, построенные рядом со стволом всего на один уровень выше собственного жилища Джэни. Даже по меркам Удачного их комнаты могли считаться большими и хорошо обставленными. Пусть коридоры между различными помещениями их обиталища и представляли собой дорожки и мосты, проложенные вдоль ветвей или перекинутые между ними, Малта к этому уже привыкла. Теперь это был ее дом, и даже бесцеремонные визиты родни Рэйна стали казаться чем-то нормальным.

При виде переполненного дорожного сундука Джэни выгнула бровь:

– И это всего на несколько дней?

Малта смущенно засмеялась:

– Я так и не научилась путешествовать налегке. Я знаю, что Рэйна это бесит. Но ведь никогда не знаешь, какая именно одежда тебе понадобится! Особенно раз мы будем иметь дело с кассарикским Союзом торговцев. Возможно, я пойду на какие-то из заседаний, на которых он должен будет присутствовать, и мне следует иметь такой вид, какой ему потребуется. Я пока не знаю, придется ли мне казаться величественной и устрашающей, или же скромной и простой.

– Величественной и устрашающей, – моментально решила за нее Джэни. – В том совете одни только самодовольные выскочки. Совет Дождевых чащоб совершил глупость, позволив Кассарику создать свой собственный совет. Это внушило им неуместное чувство собственной значимости. Если ты будешь сопровождать Рэйна на какие-то их заседания, не позволяй им себя запугать. Подави их с самого начала и не допускай попыток тебе диктовать. Захвати власть и удерживай ее с начала до конца.

– Боюсь, что ты права. Они настолько нацелены на получение прибыли, что забыли: по традиции торговцы ценят честность и законность.

– Надень свои украшения с огненными камнями. Выстави их напоказ. И плащ, сделанный Старшими. Напомни им о том, что ты входишь в одно из тех торговых семейств, которые первыми начали обживать Дождевые чащобы. Добивайся, чтобы они уважительно относились к вам обоим. Если речь зайдет о раскопках, пусть вспомнят, что мы были среди тех, кто первыми рисковали своей жизнью, исследуя Трехог. Мы немало потрудились и имеем право на все, чего требуем. Напомни им об изначальном договоре с Тинтальей. И о том, что может наступить день, когда королева драконов потребует отчитаться в том, что они сделали для остальных драконов.

– Или чего не сделали. Меня тревожит то, что о «Смоляном» нет никаких известий. Я отправила послание, в котором спросила, не собираются ли они снарядить какой-нибудь корабль для того, чтобы выяснить, что с ними стало. Ответ был такой: «В настоящий момент корабля, который можно было бы туда отправить, не имеется». – Малта тяжело вздохнула и села на постель. Рэйн сделал раму кровати выше, чтобы ей было удобнее вставать и садиться. Несколько мгновений она сидела, стараясь отдышаться, а Джэни молча за ней наблюдала. Улыбнувшись, Малта спросила: – Ты не собираешься напомнить мне, что я беременна, и спросить, чего ради мне вздумалось путешествовать в такое время?

Джэни ответно улыбнулась, от чего мелкая чешуя на ее лице пошла волнистой рябью.

– Я знаю твои ответы почти так же хорошо, как ты – какие вопросы я могу задать. Чем ближе подходит время твоих родов, тем сильнее тебе хочется быть рядом с Рэйном. Меня только радует это твое чувство. Тем не менее мы обе знаем, что ты рискуешь. Нам обеим известно, что такое выкидыш: мы с ними сталкивались не один раз. Мы обе знаем, что выкидыш либо будет, либо нет. Мы видели женщин, которые в первый же месяц ложились в кровать и не шевелились, словно коконы, надеясь уберечь то, что растет у них в утробе. – Джэни неожиданно вздохнула. – И мы видели, как, несмотря на это, они теряют ребенка. Или производят на свет дитя, которое настолько слабо или изменено Дождевыми чащобами, что ему нельзя позволить жить. У тебя есть те же варианты, что были когда-то у меня: продолжать вести нормальную жизнь, ходить и работать, не имея гарантии того, что твой ребенок будет крепким. Однако я на своем опыте убедилась, что лучше делать так, чем в полной неподвижности ждать в полутемной комнате и заполнять долгие месяцы надеждами и тревогами.

Джэни замолчала, словно внезапно поняла, что ни ей самой, ни Малте совершенно не хочется снова задумываться о мрачных сторонах ее беременности. Она поспешно перевела разговор на другое:

– Итак. Ты отправляешься в Кассарик с Рэйном. Он сказал мне, что желает поговорить с семейством Варгус относительно того, как они ведут раскопки на нашем участке. Рэйн сказал, что до него дошли слухи, будто они продвигаются слишком быстро и не укрепляют туннели как следует. Он опасается, что они ставят быстрое получение прибыли выше человеческих жизней. В заключенном нами партнерском соглашении предусматривалось иное.

– Все еще хуже, – подтвердила Малта, с благодарностью принимая изменение темы разговора. – По словам Рэйна, они используют на раскопках татуированных. Они мало им платят и не заботятся об их безопасности так, как заботились бы об уроженцах Дождевых чащоб. Рабочие не получают доли от найденного, каким бы ценным оно ни было, как и доплат за опасности, которыми они себя подвергают. Они не понимают, что город Старших таит гораздо более непонятные и серьезные угрозы, чем обвалы или затопление. Торговцы семейства Варгус отправляют их туда, куда должны были бы идти только опытные копатели, хорошо знакомые как с методами раскопок, так и с опасностями города.

– До меня эти слухи доходили, – обеспокоенно признала Джэни. – Это ведь приводит к воровству и небрежности рабочих. Если они не получают вознаграждения за хорошо раскопанное помещение, оставаясь только на поденной оплате, зачем им действовать осторожно или вести аккуратные записи? Если торговцы Варгус обращаются с ними, как с рабами, то с чего им вести себя как-то иначе? Но я слышала и то, что говорят сами татуированные. Мы пообещали им, что примем их хорошо и сделаем своими. Что они смогут работать, иметь свой дом и получат право голоса в определении своих судеб. Что они станут здесь полноправными гражданами и смогут жить рядом с нами, вступать в брак с исконными жителями и, как мы надеялись, производить на свет здоровых детей, чтобы заново заселять наши города. Это я давала им эти обещания. – Она с горечью покачала головой. – И мы видим, к чему это нас привело. Такие торговцы, как семейство Варгус, плохо к ним относятся и готовы допускать только к тяжелой работе. В ответ на это многие татуированные обособились. Они не выходят из своих районов города, не участвуют в ремонте дорог и мостов общего пользования. Они вступают в брак только с такими же, как они, и рожают массу детей, тогда как наше население продолжает уменьшаться. Они живут на много десятков лет дольше, чем мы. И они не уважают наших обычаев. А это ведет к еще большему недовольству, так как семейства Дождевых чащоб опасаются, что они их вытеснят. – Она испустила еще более тяжелый вздох и добавила: – Это я подала идею привезти их сюда. В мрачные дни войны с Калсидой это казалось блестящей идеей, которая принесла бы благо всем нам. Когда я сказала им, что они смогут жить среди нас, где татуировка на лице не будет позорным клеймом, а просто отметиной на коже, я думала, что они сживутся с теми изменениями, которые вызывают у нас Дождевые чащобы. Я думала, что они будут понимать: это все поверхностное.

– Но все получилось не совсем так, – согласилась Малта. Она услышала в голосе Джэни ноты раскаяния. Этот разговор был ей хорошо знаком: свекровь не в первый раз вспоминала, что было договорено, и пыталась понять, что пошло не так. Малта взяла из груды вещей пару чулок и медленно скатала их в шарик. – Джэни, ты не виновата. В тот момент это решение казалось блестящим и для них, и для нас. Ты вела переговоры честно, и никто не может винить тебя, пусть даже все получилось не так, как ты планировала. Мы не можем насильно заставить их к нам присоединиться. Но мы все знаем, что со временем они это сделают. Дождевые чащобы уже коснулись некоторых из них, хоть и не так сильно, как давних поселенцев. Некоторые из татуированных, попавших сюда взрослыми, с годами начали покрываться чешуей, а их молодежь – даже сильнее. Их дети появляются на свет с медными отблесками в глазах и с той сверкающей кожей, которая обещает со временем бугриться. Их дети станут жителями Дождевых чащоб, хотят они того или нет.

Малта надежно уперлась ступнями в пол и встала. Ее поясница протестующе заныла, и она машинально прижала ладони к животу, поддерживая своего растущего младенца.

Джэни улыбнулась:

– Как и твой ребенок, Малта Вестрит Хупрус.

Улыбка у Малты получилась довольно бледной. Она поспешно отвернулась, чтобы бросить свернутые чулки в сундук, а потом снова прошла к шкафу за зимним плащом, который следовало добавить к уже уложенным вещам. Глаза у нее защипало от слез, и ей не хотелось, чтобы мать Рэйна их увидела.