Мы ещё долго молчали, я упрекала себя. Причина поторопиться – это ведь наверняка я была такой причиной. Хен боялся за меня, боялся, что тот, другой, узнает, что Хранитель у меня, и перейдёт в наступление.
Потом я вспомнила ещё кое-что:
– Так это ты следил за нами, когда на нас напала Висперина с её шавками. То-то мне казалось, что во время боя меня кто-то подлечивает!
Хен расплылся в улыбке. Чмокнул меня в нос.
– Я следил за тобой постоянно, – сообщил с явным самодовольством.
– Надеюсь, не подглядывал, когда я была в душе…
В его глазах засияли предвкушающие огоньки. Он чуть не облизнулся, как лис, увидевший неосторожно покинувшую загон курочку. Я поспешила задать новый вопрос, пока этот лис на меня не набросился.
– А зачем вам вообще Пять Оружий? Продать?
Хен покачал головой. Ответил с щемящей нежностью:
– Чтобы покорить Морвенну, наянэ. Моя бабка правая рука жреца Имерии и ненавидит Морвенну священной ненавистью. В принципе, неудивительно, она потеряла мужа и сына по их вине. Про моего отца ты знаешь, а деда убили как раз те самые Денорты. Так что украсть их посох стало для неё смыслом её жизни. Месть… А потом она сбежала в Имерию вместе с моим отцом, он тогда был ребёнком. Но посох её не принял. Так бывает. Он хранился в клане, сколько я себя помню. В виде артефакта, точь-в-точь как ваш меч. А когда родился я… мы как-то нашли общий язык, – он рассмеялся, словно сам недоумевал, как это у него вышло.
Я кивнула. Представила, как маленький Хен, как и я в детстве, обнимает светящийся камень и жалуется на свои обиды. Хен уж наверняка не питал ненависти ни к Денортам, ни к самому посоху – может быть, тот это почуял?
Несколько минут мы молчали, прильнув друг к другу. Хен, сидя на диване, обнимая меня, уткнувшись твёрдым подбородком в мою макушку, и я – удобно устроившись в тёплых объятиях, вдыхая щекочущий ноздри запах, рассеянно поглаживая ткань свитера у Хена на груди. А потом я вспомнила записку, переданную мне от его имени – и вывернулась, поднимая голову. Нашла взглядом синие глаза с немым вопросом в их глубине.
– Ты оставлял мне записку, когда я была в лазарете?
Глава 38
– Я? – нахмурился Хен. – Какую записку?
– С просьбой о встрече. Той ночью, в зале, когда на меня кто-то напал и пытался задушить. Ты тогда ворвался и помешал ему.
Лицо у Хена потемнело.
– Нет, – сказал он. – Никаких записок я тебе не писал. Я видел тебя в лазарете, убедился, что всё в порядке, на этом всё. А что за записка?
– Погоди, ты видел меня в лазарете? – я не помнила, чтобы он заходил.
А я бы запомнила, ведь тогда он ещё не был нашим тренером. Впрочем, возможно, тогда я спала.
ebooksa