— Неттл беспокоится за сестру. Я сказал ей, что ты гораздо способнее, чем она представляет себе, но она до сих пор приискивает комнату и опекуна для малютки Би.
— Нам с Би на самом деле очень хорошо вместе. Думаю, мы отлично подходим друг другу.
Трудно было оставаться вежливым. Мне нравился Риддл, но на самом деле, Би — не его забота. Она — моя, и я тревожился все больше, уверенный, что мне необходимо как можно скорее попасть домой. Внезапно я устал от всех них, охваченный стремлением просто уйти.
Его губы сжались, а затем он решил договорить.
— Исключая того, что сегодня ночью ты оставил ее одну, чтобы приехать сюда. Ни няни, ни гувернантки, ни воспитателя? Том, даже обычный ребенок требует постоянного присмотра. А Би не…
— Тебе не стоит об этом беспокоиться, — отрезал я.
Я был уязвлен его словами, хотя старался этого не показывать. Проклятье. Теперь он пойдет прямо к Неттл и сообщит ей, что я забросил ее младшую сестру? Я смотрел на него. Риддл прямо встретил мой взгляд. Мы давно знали друг друга и вместе пережили несколько плохих приключений. Когда-то я оставил его мертвым, и даже хуже, чем мертвым. Он никогда не упрекал меня за это. Я должен был оказать любезность и выслушать его. Я опустил голову и ждал, когда он заговорит.
— Мы беспокоимся, — тихо сказал он, — даже о том, что нам не принадлежит. Сегодня ты выглядишь ужасно. Ты не худой, ты исхудалый. Пьешь, не обращая внимания на вкус, ешь, не глядя на пищу. Я знаю, что ты все еще в трауре, и это правильно. Но горе может заставить человека не замечать очевидного. Например, нужды ребенка.
Он желал только добра, но я был не в состоянии услышать его.
— Я не забываю про ее нужды. Именно поэтому я ухожу. Дай мне три дня на подготовку, прежде чем привезешь Шан к моей двери. — Он кивал и глядел на меня так искренне, что мой гнев растаял. — Ты увидишь Би и поговоришь с ней. Я обещаю, что не забуду про нее, Риддл. Она необычный ребенок. Замок Баккип будет для нее плохим местом.
Он смотрел недоверчиво, но, к счастью, держал свои сомнения при себе.
— Тогда до встречи, — ответил он.
Я чувствовал его взгляд, пока шел по коридору. Усталый и полный раскаяния, я спустился по лестнице. Я знал, что меня гложет. В моем сердце была слабая надежда, что Чейд устроил эту встречу, потому что хотел меня видеть, хотел предложить поддержку и сочувствие моей потере. Давно прошли те времена, когда он был моим наставником или защитником, но мое сердце жаждало еще раз почувствовать спокойствие его мудрости. В детстве мы считаем, что взрослые знают все, и даже когда мы не можем понять мир, они способны на это. И вырастая, в моменты страха или печали, мы снова обращаемся к старшему поколению в надежде узнать, наконец, большие тайны боли и смерти. Но все, что мы узнаем — что жизнь продолжается. Я знал, как Чейд обходится со смертью. Я ничего не должен был ждать от него.
Я поднял воротник, плотнее завернулся в мокрый плащ и вышел в бурю.
Глава четырнадцатая
Сны
Этот сон начинается с конца моей жизни. Он снился мне в шести разных вариантах, и я опишу только то, что всегда остается неизменным. Волк, огромный, как лошадь. Черный, он стоит неподвижно, как камень, и смотрит. Мой отец — серый, как пыль, и старый, очень старый. «Я просто очень устал», говорит он в двух снах. В трех он говорит: «Мне так жаль, Би». В одном из снов он ничего не говорит вообще, но его молчание означает именно это. Хотела бы я прекратить этот сон. В нем такое ощущение силы, будто это должно произойти, какой бы путь я не выбрала. Каждый раз, когда я просыпаюсь после него, чувствую, что сделала еще один шаг к какому-то холодному и опасному месту.
Мне не верится, что я спала. Как можно в таком безнадежном ужасе предаваться сну? Вместо этого я съежилась внутри, за закрытыми веками, дрожа от страха.
И в первый раз пришел Волк-Отец.
Я и раньше видела сны, сны необычайные, сны, которые не забывались после пробуждения. Я даже начала записывать те сны, которые считала важными. Но я знала, что это сны.
ebooksa