Убийца Шута

— Значит, ты не Белый Пророк? А я — не твой Изменяющий?

— Что? Конечно, я Белый Пророк. А ты — мой Изменяющий! Но я не чистокровный Белый. Сотни лет в этот мир не приходили чистокровные Белые.

— А… Черный человек?

— Прилкоп? Гораздо старше меня и, вероятно, более чистокровный. И, как все постаревшие Белые, с возрастом он потемнел.

— Разве он потемнел не после того, как выполнил свою миссию как Белый Пророк? Повернул мир на лучший путь?

— О, Фитц, — сказал он устало и печально. Долго молчал, а потом продолжил: — Я не знаю. Все это Слуги вынули из меня. Все, что я думал, что знал, всю уверенность. Ты когда-нибудь стоял на песчаном пляже во время прилива? Чувствовал, как волны окутывают твои ноги и высасывают песок из-под тебя? Теперь это — моя жизнь. Я чувствую, что с каждым днем все глубже погружаюсь в неизвестность.

Сотни вопросов роились в моей голове. И я вдруг понял, что все-таки верил, что он был пророком, а я — его Изменяющим. Я верил в это, я вытерпел все, что он предсказал мне, я доверился ему. И если все это было ложью, обманом, призванным использовать его, он, в свою очередь, обманывал и меня? Нет, в это я поверить не мог. В это я не должен был верить.

— Здесь есть еда? Я опять голоден.

— Я посмотрю.

Я скатился с кровати и пошел к очагу. Тот, кого отправил сюда Чейд, основательно сделал свою работу. На краю камина стоял закрытый горшок, теплый, но не горячий. Я подвесил его над огнем и заглянул внутрь. В жирном бульоне плавали кусочки курицы, мясо разварилось до тонких нитей. Лук, сельдерей и пастернак дружно всплыли на поверхность.

— Тушеная курица, — сказал я ему. — Тебе принести немного?

— Я встану.

Его ответ удивил меня.

— Сегодня, когда я спешил с тобой сюда, я думал, ты стоишь на краю смерти. Теперь ты выглядишь почти как раньше.

— Я всегда был сильнее, чем выгляжу, — он медленно сел и свесил ноги, ощупывая пол. — Но не обманывайся. Сомневаюсь, что я пережил бы еще пару ночей на морозе. Последние несколько дней я почти не помню. Голод, холод, боль. Никакой разницы между днем и ночью, разве что ночью холоднее.

Он встал и покачнулся.

— Я не знаю, где ты, — беспомощно пожаловался он.

— Стой, — велел я ему, будто он мог сделать что-то другое.

Я поставил маленький столик рядом со старым креслом Чейда, а затем провел к нему Шута. На полке я нашел посуду и столовые приборы. Леди Розмэри хранила вещи аккуратнее, чем Чейд когда-то. Я принес ему миску с курицей и ложку, а затем нашел бутылку бренди и пару бокалов.

— Ты сильно голоден? — спросил я его, заглядывая в горшок. От запаха пищи и у меня проснулся аппетит. Работу по переходу через колонну в основном сделал Риддл, но с того момента, когда я ел в последний раз, прошло много утомительных часов.