Птичка для сталкера

22
18
20
22
24
26
28
30

Не знаю, каких сил мне стоило не засмеяться, но я всё же сдерживаюсь. Однако, это здорово разряжает моё напряжение от ожидания.

Поджав губы с видом “ты несносная зазвездившаяся девчонка, Надя”, Лада разворачивается и снова уходит. Я пока распеваюсь, настраиваюсь. А спустя двадцать минут мы уже идём к сцене.

Клуб гудит и пульсирует. Народу в зале много. Лада говорила, что народ обрадовался, когда пошёл релиз концерта, билетов куплено много.

Я знаю, что папины люди тоже в зале. Штудируют, просматривают, не появится ли тут Назар. Но они его не знают, недооценивают его умений и навыков, представить себе не могут, через какую школу он прошёл.

И то, что им каким-то чудом удалось поймать его тогда в нашем доме — совершенно не означает, что так будет и в другой раз.

“Wet rain” уже здесь. Инструменты на сцене, барабанщик за установкой. Остальные парни из группы болтают в проходе перед залом. Кот видит меня первым и машет рукой. Влад подмигивает.

— Надина, начинаем, — сообщает мне диджей и возвращается в свою рубку наверх по винтовой лестнице.

К парням я подойти не успеваю. Но кивок Влада меня немного успокаивает. Уверена, он в курсе всего.

Я киваю диджею и надеваю маску. Завязываю ленту на бант, поправляю волосы. Кладу руку на грудь, там, где бьётся сердце.

Всё будет хорошо. У нас всё получится. А пока я буду той самой звездой, той Надиной Ансуповой, которую хотят видеть зрители.

Звучат аккорды одной из моих популярных песен, и я уверенным шагом выхожу под свет софитов.

Сегодня, как и когда-то, мой сталкер снова в толпе и следит за мной. Только сегодня я этому рада.

— Привет друзья! — здороваюсь с толпой, и она в ответ меня тоже приветствует криками. — Соскучились? Тогда начинаем!

Толпа затихает, когда начинают звучать мелодичные клавиши. Я набираю воздух в лёгкие и начинаю петь мягко.

Песня о несчастной принцессе, которую я впервые так сильно пропускаю через себя.

Никто не дотронется, если не разрешишь,

но втайне надеешься, что заглянут за маску,

увидят, поймут, как гнет без заветной ласки

и как тяжело без родственной здесь души.

Она шла из души и раньше, но именно сейчас я пою её не о той другой, а о себе.