Принцепс

В общем, с налогами и банком дело не срочное, а вот самодеятельность во внешней торговле следовало пресечь немедленно. Любой ценой, даже ценой отделения слишком буйной головы графа де Блуа от его бренного тела. Ему придётся либо подчиниться, либо принять вызов на поединок, а тридцативосьмилетний Ричард сейчас, пожалуй, находился в своей лучшей форме – ещё не сдавший физически, но уже набравшийся колоссального опыта боёв. Единственный, кто мог бы составить ему в этом конкуренцию – это сеньор Сидона, милорд Спящий Леопард, но тот никогда не выйдет на поединок против своего короля. У Людовика же шансов не было совсем.

Ещё Ричарду хотелось посмотреть на возводимые в Багдаде и Басре мосты. Последние монументальные строения этой эпохи, возводимые без применения цемента и арматуры. Нет, Колизей, или термы Каракаллы в Риме тоже восстанавливались по античным технологиям, но то была реставрация, а не новое строительство.

Цемент уже производили, но пока в мизерных объёмах для отладки технологии. Не столько даже технологии производства, сколько хранения и транспортировки. Единственной доступной пока тарой были деревянные бочки и ящики, но это слишком дорого, а цемент должен быть очень дёшев, иначе какой от него толк.

В свою вторую столицу, Сен-Жан-д"Акр, Ричард прибыл седьмого ноября, где его встретили сюрпризом – уже неделю ожидавшим приёма посольством махараджи Кулоттунга Чола III, правителя южной Индии. Правда, ожидали послы не короля, тот о своём прибытии никого заранее не извещал, а лорда-канцлера Святой земли, герцога Триполи Ги де Дампьера, так что сюрприз получился обоюдным.

Княжество (или царство) Чола не только владела всем югом Индийского полуострова и Шри Ланкой[59], оно собирало дань со всей западной Индии до Ганга, и значительной части Индо-Китая и Индонезии[60], активно торговало с персами и арабами на западе и с Китаем на востоке. Большинство из прибывающих в Басру купцов-индийцев были подданными махараджи, поэтому новый политический расклад послы отлично знали.

За стены города язычников не впустили, но к этому они отнеслись с пониманием и без обид, точно также поступали сарацины, а до них арабы. Им выделили место для лагеря у ближайшего к городу колодца по дороге на Дамаск. Отобедав с женой, Ричард проведал детей, впервые пообщался с не по возрасту рассудительным и обстоятельным наследником, отправил в лагерь индийцев герольда, и некоторое время спустя, с небольшой свитой, двинулся следом.

То ли традиции у язычников были такие, то ли они и правда считали Ричарда явившимся в мир божеством, но когда он, в привычной уже всем местным стальной короне, приблизился к посольскому лагерю, все, включая караульных, попадали, накрыв голову руками, как при команде «вспышка спереди»[61] только не ногами к нему, а головой.

– Очень интересно. – с минуту понаблюдав эту картину, произнёс Ричард – Джон, выясните, кто у них старший. По-арабски они наверняка понимают. Я пока отъеду за холм. Объясните им, что у нас так не принято. Послы представляют своего сюзерена, и падая на брюхо, они лишь унижают пославшего их махараджу. Да и мне это неприятно. Если хотят разговаривать – пусть ведут себя как люди.

– Будет исполнено, Сир.

Джон Буль вернулся только через полчаса.

– Они считают вас божеством, Сир. Я пытался их научить правильно приветствовать короля, но это бесполезно. При вашем приближении они снова попадают и будут лежать, пока вы сами не прикажете им встать и говорить.

– Вот дурные. – усмехнулся Ричард – Кто у них старший узнать удалось?

– Некто Веруна.

– Вы сделали что могли, Джон. Поехали, попробуем пообщаться. Когда я уединюсь с этим Веруной, организуйте периметр, чтобы нас никто не смог подслушать.

– Слушаюсь, Сир.

На этот раз театр абсурда прекратился быстро. Как только индийцы попадали, Ричард рявкнул, скорее даже рыкнул:

– Всем встать и исполнять свои обязанности, старший немедленно ко мне!

Сухощавый, вполне европейского вида, когда-то, несомненно, белый, а сейчас загоревший почти дочерна, примерно ровесник Ричарда, хотя определить это было сложно, приблизился, кланяясь при каждом шаге.

– Ты среди них старший? – спросил король по-арабски.

Веруна снова упал лицом вниз и закрыл голову руками.