За воротами открылся небольшой дворик, упирающийся в вереницу боксов-гаражей; на площадке перед единственным открытым боксом замер грузовик «Ингул» с болезненно откинутой вперед кабиной. Рядом в не меньшей задумчивости, чем грузовик, стоял пожилой кобольд в истертом от долго употребления кожаном фартуке поверх спецовки. Обуви на кобольде не было.
Когда лысый приблизился, кобольд порывисто обернулся, разомкнув сложенные на груди руки.
– Геральт? – спросил кобольд с удивлением. – Какими судьбами? Привет!
– День добрый, Сход Развалыч, – поздоровался тот, которого назвали Геральтом. По тону его чувствовалось, что к кобольду он питает глубокое и совершенно искреннее уважение. Как к отцу или учителю.
– Геральт, – послышался голос, который мог принадлежать только эльфу. – Значит, ты и правда ведьмак?
Геральт чуть повернул голову и скосил взгляд: в воротах стоял эльф, решившийся наконец покинуть лавочку.
– Это кто, Сход Развалыч? – осведомился ведьмак после десятисекундного раздумья.
Кобольд снова раскинул руки в стороны, только на этот раз не для объятий:
– Не знаю. Назвался Иландом. Он ждет тебя уже седьмой день, и я его считал полным идиотом, потому что не ожидал твоего появления. А он сослался на какой-то неведомый мне принцип Шекли и принялся тебя ждать. Глазам не верю просто. Что за принцип, а, почтенный?
– А, – ведьмак неожиданно вздохнул и устало махнул рукой. – Дурацкий принцип. Но иногда работает. Потом как-нибудь расскажу.
И он повернулся к эльфу:
– Зачем ты ждал меня?
– Я хочу тебя нанять.
– Я работаю за деньги, – предупредил ведьмак. – Причем за немалые.
– Я знаю, ведьмак. Я знаю даже то, что вы, ведьмаки, работаете только с полной предоплатой. Но у нас нет выхода.
– Ну что же… Где мы можем обсудить вашу проблему? Здесь недалеко, на Туровской, есть замечательный шинок.
– Мне все равно, – ответил эльф.
– Сход Развалыч, – ведьмак вновь обратился к кобольду, – я снова у вас остановлюсь, вы не против?
Но кобольд ответить не успел, его перебил потенциальный наниматель Геральта.
– Останавливаться не придется, – заявил он не допускающим возражений тоном. – Мы уедем очень быстро.