Я ненадолго задумался. Если приняли мирно, то отчего бы не зайти в гости? Мы свернули с основной тропы и начали пробираться по крутому склону вверх. Главный гоблин не замолкал ни на секунду:
- Ты нам хороший товар давать! Ножи давать! Мечи, топоры и копья давать! Все давать. Мы тебе очень хороший товар давать! Большой товар давать!
И так раз за разом, по кругу, с некоторыми вариациями. Наконец мы добрались до деревни гоблинов. Или лежбища. Какие-то шалаши, разбросанный везде мусор и кости. Несколько костров, на которых что-то жарили. На одном я заметил плоды, нанизанные на веточки, а вот на другом жарили, похоже, какого-то гоблина.
И везде толпы мелких зеленых дикарей в обрывках шкур и листьях. Несколько сотен! Только детей под ногами не вертелось. Детей у зеленушек всегда много, но они по лагерю не шастают. Сожрут.
И всеобъемлющая вонь, которая, кажется, вязким маревом поднималась над всей немаленькой площадкой.
Ко мне важно подбежал вождь, судя по новым шкурам на теле и большому блестящему ножу за поясом. От него уже пошла кое-какая конкретика:
- Купец! Товар давай! Много товар давай! Оружие и дорогой одежда давай! Мы тебе хороший товар давай! Большой! - он обвел своими грязными маленькими лапами какую-то область, в которую, вероятно, должен был вписаться их загадочный товар. - Большой белый товар! Можешь спать, можешь сожрать! Много веселиться! Нас она не подпускать! Говорить, что себя убить! Тебя подпускать! Ты большой человек! Но товар еще больше! Мы ее палка и камень бить! Чтобы умней быть! А она уметь голова гоблин колдовством бить! Сильно дорогой товар!
Я остановился, пораженный. Неужели эти мелкие ублюдки поймали какую-то несчастную магичку? И почему они ее пытаются продать темным? Обычно, всех кто к ним попал они просто убивали, да сжирали, не церемонясь.
- Нам говорить, что очень ценный товар! Много стоить. Давай нам свой товар за наш товар! - не унимался вождь и показал мне на небольшой уступ, около которого сидели с десяток гоблинов с копьями.
До моих ушей донеслась печальная мелодия, которую кто-то выводил на дудочке. Я обошел прыгающего вождя и заглянул за камень.
В маленьком гроте, закрытом с единственной свободной стороны толстой деревянной решеткой, спиной ко мне сидела женщина. Она играла печальную мелодию на каком-то самодельном музыкальном инструменте в виде связанных травинками стеблей тростника. То, что было на ней надето, одеждой назвать было уже нельзя. Какие-то жуткие лохмотья. Но лохмотья чем-то мне знакомые.
Женщина резко обернулась на шум и ее глаза стали округляться от удивления. Я тоже застыл столбом. Челизия встала, и в ее взгляде промелькнуло что-то. Какая-то надежда.
Я резко отвернулся и отошел за камень. И смотреть на жестоко избитую богиню мне было тяжело, и не хотелось показывать гоблинам, что мы знакомы.
- Хороший товар! - продолжил гоблин, но я остановил его взмахом руки.
Достал из кармана медяки и протянул вождю, но тот плохо понимал, что такое деньги. Только посмотрел и сказал, но уже не так воодушевленно:
- Товар много давай!
- Плохой твой товар, - поморщился я. - Старый. И сильно вы били ее. Мало стоит теперь. Сами виноваты. Но я куплю все-таки. Потому что, если купец к тебе пришел, то без товара не уйдет. Иначе я приду с друзьями и убью тут всех.
Гоблин как-то сник, но все равно продолжил:
- Товар давай для обмен. Меч давай!
Мне почему-то не хотелось расставаться с мечом. Да и гоблины могут сразу напасть, если я сам отдам им свое оружие. У них есть некая простота в понимании мира. С мечом я важный и опасный. А без меча могу и по кулинарной части пойти.