— Крупнее не бывает.
Цицаркин бухнулся в престарелое кресло, выращенное еще, наверное, в восемнадцатом веке. Как и диван, впрочем.
— Выкладывай, — вздохнул Рихард. Последнее время он прочно уверился, что все события имеют тенденцию развиваться от плохих к худшим. — По-моему, мы с тобой крупно попали еще в тот момент, когда родились на свет. Причем ты — лет на десять раньше меня.
Цицаркин только что вернулся с сеанса аварийной связи, которую агенты Балтии затребовали после провала недельного связного, причем предварительно Цицаркин долго кружил вокруг снятого жилья, боясь привести кого-нибудь на хвосте. Слава Богу, все оказалось чисто и спокойно.
— Значит, так, ystaevae. Убитый Эрлихман вовсе не был недельным связным. Точнее, был не только и не столько недельным связным. Все гораздо интереснее закручено.
Цицаркин умолк. Рихард терпеливо ждал, потом не выдержал:
— Ну говори, говори, не тяни харзу за хвост.
— Он двадцать лет работал на научную разведку. Представляешь? Почти двадцать. И почти все время — в Алзамае.
— На чью научную разведку? Европейскую?
— Нет, на нашу. Балтийскую.
— А у нас есть научная разведка? — удивился Рихард.
— Выходит, есть. Я тоже не знал, если честно. Впрочем, они ведут всего несколько тем и все очень давно. По крайней мере мне так сказали. Одну из них вел в Алзамае Эрлихман. И эта тема очень плотно связана с нашим заданием. Плотно, но очень уж неожиданно. Эрлихман должен был вывести нас на волков. На их лагерь-базу где-то в тайге. Он знал координаты.
— Даже так?
— Даже так.
— И?..
— Его убрали. Чтобы остановить нас. И это им почти удалось — мы потеряли больше суток и неизвестно, насколько отстали.
— Так… — Рихард брал быка за рога. — Где Эрлихман обитал в Алзамае, известно?
— Да. Я выяснил.
— Туда нужно наведаться.
— Там сейчас полно сибирских безопасников. Это дело передано из ведения полиции в ведение службы безопасности.