— «Дед» Сапрыкин. Командир батареи…
О комбате мы с Лехой были уже наслышаны, хотя еще не видели ни разу. В отпуск он ушел в тот самый день, когда мы появились в дивизионе. Личность настолько легендарная, что воспринималась нами как какой-нибудь, я не знаю, фольклорный персонаж. Мифологический. Вроде того же лешего.
Кстати, прозвище «Дед» применительно к офицеру — верх уважения со стороны нижних чинов. Все равно что присвоенный поручику солдатский Георгиевский крест.
На общем построении я комбата хорошенько не разглядел. Такая возможность представилась мне лишь на огневой позиции. «Дед» был приземист и громоздок, как Вий. Из-под козырька офицерской фуражки виднелись лишь крупный бугристый нос, жестко сложенные губы и нечеловечески широкий подбородок. Казалось, подведут сейчас к майору кого-либо в чем-то виноватого — и прозвучит глуховатый подземный голос: «Поднимите мне козырек…»
— Всем разойтись, кроме майского призыва…
И остались мы, девять салажат, перед этаким страшилищем.
— Хрен знает кого уже призывать стали… — проворчал комбат. — Хромые, очкастые… — Чуть запрокинув голову, оглядел обмершую шеренгу. Взгляд его остановился на Лехе.
— Рядовой Леший! — немедленно отрапортовал тот.
— Леший, говоришь?.. Что умеешь?
— Ничего не умею, товарищ майор!
Искренний ответ, но безрассудный. Хотя, похоже, комбата он даже позабавил.
— Ну а конкретно… Что именно не умеешь? В карты играть умеешь?
И я увидел, как рядовой Леший побледнел.
— Никак н-нь… Т-то есть… Так точ-ч… э-э…
— Два наряда вне очереди!
— Есть два наряда вне очереди! — с облегчением выпалил рядовой Леший.
Да уж, майор майору рознь. Это вам не Карапыш какой-нибудь. Впечатлил он меня. Сильно впечатлил. Что до Лехи — тот был просто подавлен. Таким я его еще не видел.
— Слушай, по-моему, он меня расколол…
— Кто? Комбат?
— Ну да… Насквозь видит…