Главный из славных воинов встал перед драконом и попытался привлечь его внимание, указывая на бесчувственную драконшу. Тот только нетерпеливо отмахнулся от помехи.
— И только несколько из вас, кто оказал нам важные услуги, продолжат путь куда направлялись на какой-нибудь повозке. Мы их даже наградим!
Дракон величественно указал в сторону где расположились хозяин и пассажиры последней повозки. Потом, вдруг, увидел настойчиво сигнализирующего вампира, зыркнул на место расправы, на секунду замер и дико заревел.
В лагере вспыхнул дикий переполох. Люди, гномы и гоблины с воплями кинулись к краям площадки, лошади помчались вниз по дороге и даже сшибли несколько вампиров, которые поднимались им навстречу.
Другие вампиры бросились к пещерке, о которой, похоже, прекрасно знали. Следом рванул дракон и, не заметив, наступил на одного кровососа. Не раздавил, к сожалению. Так, только ноги переломал.
— Похоже, эта самовлюбленная летающая задница сейчас пукнет огнем, — меланхолично заметил Дубов, который уже не ждал от этого мира ничего хорошего. Потом вразвалочку отправился вглубь пещеры. Хотя уже через два шага пришлось пробираться ползком. Перед ним, задрав хвост, семенила кошка. Пещера хоть и была не большой, но могла похвалиться изрядной кривизной. Мигуэнци уже успел облететь маленький зальчик в конце пещерки и нашел длинный извилистый лаз наружу. Пролезть там смогла бы, разве что, мышь. Но подглядывать за площадкой было самое милое дело.
Дракон, заметив что пострадавшая уже начала приходить в себя, кинулся к пещере, разметал кусты и пустил струю огня. Дико завыл уже успевший залезть туда вампир.
Залезть-то он залез, но глубже протискиваться не решился, вполне справедливо опасаясь за свою нежизнь. А тут сзади и гриль подоспел. Андрей дико расхохотался, дракон даже смутился и позволил вампирам достать пострадавшего шустрика.
— Живой, гаденыш, — рассказывал Мигуэнци. — О, драконша в себя пришла. И сейчас страшно ругается. О, вроде притихла. О! Главдракон ей сказал, что не стоило идти брать человека с командой одной, да еще в облике человека. Теперь та очень сильно ругается. Орет что перебьет весь караван. Дракон ей отвечает что нельзя, так как они его уже вампирам продали.
— Вот стерва… — задумчиво заметил Дубов. — Надо было ее убить, а не бежать сломя голову. Но кто ж знал, что у нас уйма времени. Да и вообще. Не желательно убивать дракона. Эти ящерицы очень мстительны. Ну я имею ввиду, на виду других убивать нельзя. Надо тихонечко. Может и к лучшему, что не прибили.
Андрей с Рогином частично заложили проход булыжниками. Чтобы вампир быстро не прополз.
— Готовьтесь! — сказал Мигуэнци. — Вампиры привели какого-то своего ассасина. У того какие-то мешочки и трубка, и щит ему дали маленький стальной. Нет, из серебра. Нет, из мифрила. Охренеть! Дракон говорит, чтобы берег и не поцарапал. Это он вампирам на прокат дал.
— Вот гадость, — сказал командир. «Мать… мать… мать…», подхватило эхо. — Этот кровосос хочет дунуть каким-то порошком, не иначе. Срочно делаем маски!
Пока ассасин готовился, вновь осажденные готовились тоже. Достали стальную кошку на веревке, зарядили арбалет серебряной стрелой.
Потом Андрей подумал и просунул кошку на пару метров в узкий лаз, привязал ниткой сбоку в трещине и тщательно заложил ее и веревку камнями и присыпал песочком.
— Ну ты, шеф, и рыбак-садист, — уважительно сказала меховая кошка, мигом разгадавшая задумку.
— Я еще и магистр гильдии кузнецов, — деловито пробормотал командир, вынимая и привязывая к палке кузнечный артефакт.
— И тоже садист, — удовлетворенно муркнула кошка.
— Ты это, командир, постарайся мифриловый щит не поплавить, — из угла добавил свою лепту гном, в котором дикое транжирство вдруг уступило место прижимистости, — на щите могут быть сильнейшие заклинания, могут развеяться.
— Ну ты и нахал! — с каким-то восхищением присвистнул Дубов. — Нас тут убивать собираются, а ты о трофеях заботишься.