Пыхтя, наш «жоних» поднялся с кресла.
– Ну знаете, я больше не намерен терпеть оскорбления в этом доме.
– До свидания, – обрадовалась я капитуляции врага. – Скатертью дорога. На чужой каравай рот не разевай.
– Бенджамин, это лишнее, – одёрнул меня мистер Хант.
О, а остальное, выходит, было не лишним?
Миссис Хант попыталась спасти ситуацию.
– Мистер Стрикленд! Вы же даже к чаю не притронулись! И кексов не отведали!
– Мам, пусть идёт, – усмехнулась я. – Нам больше достанется.
Я хотела с видом победителя цапнуть с блюда кекс, но вовремя услышала угрожающее кряхтенье. Если бы не отпрыгнула, согнувшись, как Нео из «Матрицы», собирала бы потом по полу зубы Бена! Мистер Стрикленд снова замахнулся тростью и вдруг замер, словно голос хозяина дома обладал парализующей силой.
– Только троньте моего сына, и я вас засужу. Тогда с голым задом останетесь вы сами.
Ух, какой у Бена папа! Крутенко! Уважаю!
Однако, оставшись с ним один на один, я вмиг растеряла боевой задор. Так увлеклась спасением девицы, что подзабыла малюсенькую деталь. Арчибальд Хант тут самый главный, и мне будет секир башка, если прогневаю «родича». Карманных денег лишит или вообще на фиг из дома выгонит.
Поздно пить боржоми, когда почки отвалились. Потерпи, Варежка, сделай вид, что раскаиваешься, и когда-нибудь всё наладится. Блин, только как изобразить муки совести в мужском теле? Заплаканные глазки и дрожащие губки тут не прокатят…
– Бить будете, папаша? – вырвалось у меня.
Всегда чушь несу, когда нервничаю.
Мистер Хант многообещающе засопел и с хмурым видом снял шейный платок.
– Ты в самом деле потерял память?
Я кивнула. Потом допетрила, что одного кивка будет недостаточно.
– Очень заметно? Правда, я не хотел никого расстраивать. Просто действительно никого из вас не помню. Миссис Хант очень жалко, но я не могу вспомнить, что она моя мама, и мне стыдно.
– О правилах поведения ты тоже забыл.