Но соседа дома не оказалось.
Ребята сначала на крыльце топтались, потом решились внутрь заглянуть – дверь хоть и прикрыта была, но не заперта. Покричали в темные сени: «Есть тут кто? Ау?!» Потом и в темную комнату зашли.
По всему чувствовалось, что человек здесь был недавно: в подтопке угольки теплились, чайник был горяч так, что рука не терпела, пахло куревом и мокрой псиной. Обстановка была скромная, но по углам разный хлам кучами валялся, из чего можно сделать вывод, что женщины в этом доме нет. На столе стояла большая кружка с молоком. Роман не побрезговал, понюхал, пригубил. Удивился: вроде бы не коровье, но и на козье не похоже. Уж не кобылиное ли? Откуда?
Находиться долго в чужом доме ребята не решились, хоть и были хорошо навеселе. Вышли на улицу, покричали еще хозяина, но так и не дозвались.
И только Сашка, в родную избу поднимаясь, обернулся на крыльце к далекому лесу и увидел где-то на полпути к реке проблеск – будто кто-то шел там, дорогу себе ярким фонарем освещая.
Но, может, и показалось ему…
Ночь выдалась беспокойная: ребят мучили кошмары. Роман просыпался три раза оттого, что ему казалось, будто на него кто-то наваливается, не давая дышать. Валерке виделось, как он тянет своим спиннингом из черной глубины нечто тяжелое и усатое – похожее на сома, но с лицом утопленника. Сашке снилось, будто по дому ходит жуткое чудище. Он просыпался с криком, вставал, дрожа, – и ему казалось, что под окнами, вздыхая и ворча, бродит какая-то тень. Он пытался ее рассмотреть, таращился в ночную темень, к холодному стеклу носом прижимаясь, – и тень вдруг выпрыгивала к нему, разевала рот, полный зубов-иголок, шипела, кривыми когтями царапала раму. Сашка опять просыпался – уже по-настоящему. Марина не спала, сидела на кровати, держа в руках светодиодный фонарик, зубами стучала.
– Что с тобой?
– Не могу уснуть. Страшно!
Марине снилось, что она беременна, что у нее идет кровь, а живот выкручивает дикая боль.
– Всё же попробуй поспать. Встанем рано.
– Хорошо.
Она послушно ложилась, они обнимались, закрывали глаза, лежали, лежали…
Под окнами опять, ворча, начинала бродить жуткая тень.
И боль крутила живот.
И кто-то тяжелый и влажный наваливался сверху, не давая вздохнуть и не позволяя проснуться…
Утро пришло как избавление.
Измученные ребята даже рассвет проспали, а ведь собирались встать затемно, чтобы к зорьке быть на воде. Однако не вышло. К реке выехали, когда уже туман рассеялся. В лодку загрузились и отчалили, когда поднявшееся солнце начало ощутимо пригревать.
Впрочем, раннее время, оно для ловли на удочку хорошо, а щука и другой речной хищник могут в любое время кормиться – хоть в полдень, хоть в обед или под вечер. Тут главное – место правильно угадать и нужную приманку подать – то ли воблерок, то ли блесенку, то ли чмокающий по воде поппер.
Пока Сашка греб, выплывая за речной поворот к «яме», Валерка и Ромка налаживали спиннинги, а Марина снимала речные красоты. Не побоялась дорогущую камеру на воду взять! Как выгребли за поворот – ахнули все: река разлилась вчетверо, правый берег поднялся косогором, по левому – высоченные замшелые ели выстроились. Красота, аж дыхание спирает!