Смерть или слава. Чёрная эстафета

22
18
20
22
24
26
28
30

Но — с другой стороны — чужие ведь шли на Новосаратов с парализаторами, а значит, людей убивать вроде бы не собирались.

Суваев в отчаянии потряс пухнущей от догадок головой. С одной стороны, с другой стороны…

Временами ему казалось, что космодром вполне в состоянии выстоять, временами — наоборот, что космодром и защищать никто не стал бы.

«Ладно, — растерянно подумал Суваев спустя четверть часа. — Что мне делать-то?»

Положение вряд ли можно назвать обнадеживающим. Взрослый дядя, который замыслил украсть трехлетнего карапуза, неожиданно получил пинок в промежность и временно ошалел от боли. Но он вот-вот опомнится и схватит карапуза за шиворот, а потом посадит в мешок и…

Что — «и» — Суваеву думать не хотелось. К сожалению, у карапуза просто нет возможности удрать, пока дядя-киднэппер присел и поскуливает. А рассчитывать на второй пинок, по-видимому, глупо.

И тут вмешался случай — запиликал вызов видеофона. Суваев, наверное, вскоре спустился бы во двор, а жена на вызов сейчас не ответила бы.

Суваев утопил клавишу «Полный/Full», и посреди комнаты сгустился силуэт Мишки Зислиса.

— А, — протянул Суваев. — Это ты. Рад видеть.

— Ё-мое! — Зислис казался воодушевленным. — Четвертый раз звоню, никто не отвечает.

— Правильно. Я внизу был — чужие пытались захватить город.

— И как?

— Отстрелялись. А у вас что?

— На космодром они тоже лезли. И тоже сполна огребли. — Зислис усмехнулся. — Мы с Леликом теперь ополченцы, представляешь?

Суваев удивился:

— Ополченцы? А что, патруль разве не разбежался?

— Нет! Фломастер командует, и Ханька здесь, и Яковец, и остальные почти все. Плюс с Манифеста шестнадцать человек притопали. А оружия тут — море, и батарей за месяц не расстрелять. Да, о чем это я! Тут с тобой переговорить хотят.

Зислис подвинулся, и на его месте возникло изображение Фломастера, лейтенанта патруля.

— Привет, Суваев.

— Привет.