Неужто к празднику какому готовятся?
Только успеваю об этом подумать, как до меня доносится чей-то возглас:
— Эй, сучень, ты где был⁈
Ну и ну, вот уж не думал, не гадал, что так скоро столкнусь с банальным хамством. Да ещё ни где- нибудь в тёмной подворотне, а у самых городских врат. Неужто этот смельчак совсем ничего не боится ни бога, ни черта ни грозных стражников? Или последним до фонаря чего там за городскими стенами творится, пока они на посту?
Но больше всего меня занимает не наглость неизвестного крикуна, а личность его жертвы. Уж очень мне интересно поглядеть на того бедолагу, которого вот так прямо в глаза можно «сучнем» обозвать.
Не совладав с любопытном, оглядываюсь и тут же замечаю крикуна — точно такого же оборванца как я, разве что возрастом чуть постарше. Причём смотрит этот крикун ни куда-нибудь, а прямо на меня. Да ещё так грозно, будто я денег ему задолжал или в суп украдкой плюнул.
— Сучень ты чего оглох⁈ — глядя мне в глаза, произносит этот сопляк.
Неужели это он мне?
— Эй, я к тебе обращаюсь!
Ну точно — мне!
Это же сколько времени прошло, с тех пор как меня в последний раз оскорбляли? Лет двадцать, наверное. Даже непривычно как-то. Хотя с другой стороны, оскорбление — оно и в Африке оскорбление и ответ на него может быть только один.
— Слушай сучень… — подходит ко мне оборванец.
— Как ты меня назвал?
— Сучень…
— Сам ты сучень!
Больше не рассусоливая, размахиваюсь и со всей дури засаживаю ему кулаком прямо под дых. Впрочем, на достойный результат я не рассчитываю. Тело у меня сейчас хилое, а драться я и вовсе не умею. Так что задача у меня простая первым ударом застать врасплох, а после повалить мелкого гада на землю и там уже его запинать.
Вот только планам этим не суждено сбыться. Хулиган и сам вполне успешно валится к моим ногам.
— Кха-кха, — падает он на колени, попутно обхватив живот.
— Ну и кто теперь сучень? — спрашиваю я его.
— Ты, — хрипит в ответ это недоразумение.