Герцог Каладана,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Нет уж, обычно так говорят хозяева гостиниц, которым не нравятся мои песни! – Гарни перебрал струны и заиграл, тихо напевая себе под нос, подбирая ноты и подходящие слова. Он не был ментатом, как Сафир, но в его памяти хранилось множество народных мелодий и композиций собственного сочинения.

Он запел проникновенным нежным голосом, который был неожиданным контрастом его грубому жесткому лицу.

Моя любовь стоит у своего окна,Рисует линии на квадратном стекле.Поднятые руки ее… изгибы их… но вот опущена рука.Червонным золотом горит закат —Приди ко мне…Придите ко мне, теплые ласковые девичьи руки.Для меня…Для меня тепло этих милых рук…

Юэ тоже сел на бревно, а Гарни продолжал петь. Пол, смотревший на воду, вдруг увидел крупных рыб – лунных рыб! – которые выпрыгивали из реки, словно привлеченные музыкой трубадура. Эти рыбы были больше лунных рыб, которых разводили в бассейнах. Гигантские, цвета красной меди чешуи покрывали головные перепонки, вибрировавшие в такт музыке. Рыбы крутились на месте, словно погрузившись в гипнотический транс.

Лето, порывшись в ящике со снаряжением, достал сеть на телескопической рукоятке и широким жестом забросил сеть в воду, поймав несколько крупных рыбин. Гарни прекратил игру и отставил в сторону бализет.

– Спою еще раз за ужином. Сегодня мы попируем всласть.

– Да, такая идея и мне нравится, а то у меня в животе уже урчит от голода.

Они с Полом оттащили улов подальше от воды, на мягкий песок.

– У нас будет лесной пир – не то что в банкетном зале Каладанского замка. – Холлик рассмеялся. – Бьюсь об заклад, что и рыба будет вкуснее.

Гарни ловко воткнул небольшой нож в песок у ног Пола.

– Возьми ножик, сынок. Поможешь мне почистить и выпотрошить рыбку.

Одна из рыб отличалась от других, на ее чешуе были видны темные разводы, а головную мембрану покрывали мелкие пузырьки. Вскрыв ей брюхо, Пол увидел икринки с личинками.

– Это самка после оплодотворения, – сказал Юэ, с интересом разглядывая икру. – Она должна была вот-вот родить.

Пол извлек из брюха самки икринки и извивающихся личинок и бросил их в воду, надеясь, что они смогут выжить и превратиться во взрослых рыб.

– Не надо было убивать мать, но уже ничего не поделаешь. Я съем ее сам.

– Не выдавливай из нас слезу, парень, это всего лишь рыба, – сказал Гарни насмешливо, однако герцог посмотрел на сына с уважением.

Юэ молча делал заметки в блокноте.

– Мне было бы интересно разобраться в жизненном цикле лунной рыбы. Это очень важная для Каладана рыба, но о ней мало материала в книгофильмах, которые я просмотрел. Записей министра Веллана тоже не вполне достаточно.

Они поджарили рыбу на костре, а Юэ приготовил гарнир из собранных им съедобных растений и ягод, хотя у путешественников имелся запас пищи не меньше чем на неделю. Пол отметил, что у дикой рыбы другой вкус – немного странный, однако довольно приятный. Он с аппетитом съел свою порцию.

Когда на лес опустилась ночь, они расселись вокруг костра, а Гарни принялся петь баллады. Вскоре сгустившаяся тьма дала знать, что пора укладываться на ночлег. Пол чувствовал странную усталость и неприятные спазмы в животе, но решил, что это от переживаний последних дней. Они расположились в палатке. Лето лег рядом с сыном.

Герцог блаженно вытянулся на одеяле и, посмотрев на звезды, тихо произнес: