– Это вздор!
Главарь контрабандистов чуть наклонил голову.
– Остается еще один вопрос: участвовал ли в этом мой сын… или его еще можно спасти? – Он посмотрел на Стабана.
Стабан смело встретил взгляд отца, не боясь снова быть избитым.
– Я ничего не знаю о каких-то других действиях Руллы.
Эсмар долго смотрел на него, и Фенринг буквально физически чувствовал, что главарь контрабандистов кипит от ярости. Наконец Туек-старший отвернулся.
– Я верю тебе.
– Это ложь! – закричала Рулла. – Это ложь! Как ты можешь так предавать меня?
– Посмотри в зеркало, и ты увидишь настоящего предателя. – Эсмар подошел к жене. – Граф Фенринг, имперский наблюдатель, засвидетельствует, как мы вершим правосудие в пустыне. Теперь это и правосудие Императора.
Стабан выглядел сломленным, но постарался сохранить лицо.
– Что будет со мной, отец?
Эсмар помолчал, потом ответил:
– Я все еще питаю призрачную надежду, что тебе стоит сохранить жизнь.
Рулла снова принялась вырываться, словно нарочно выставив напоказ свой круглый живот.
– Нет! Я ношу под сердцем дитя! – Она бросила взгляд на упорно молчавшего Стабана, потом опять на Эсмара. – Это твой… твой внук!
– Это плод твоего соблазна, твоего лукавства. – Туек отвернулся и жестом приказал своим людям увести Руллу.
– Но дитя невинно! – завыла женщина.
– В пустыне гибнет много невинных, – отрезал Туек, – а ты виновна.
Фенринг был очень доволен этим сюрпризом. Он приказал Туеку приготовить козла отпущения, принести жертву, достаточную для того, чтобы убедить Шаддама, что этот жест был болезненным и реальным. Но жена-соблазнительница и нерожденный внук? Император будет впечатлен сверх всяких ожиданий. У него не останется никаких сомнений.
Фенринг протянул Туеку повязку, снятую с его глаз.