Доктор Веллингтон Юэ служил при дворе герцога Атрейдеса уже много лет, его квартира была образцом аскетической скромности. Он жил в главном здании замка, чтобы все время быть рядом и в случае необходимости своевременно оказать медицинскую помощь членам герцогской семьи.
Готовясь к экспедиции, Юэ не суетился. Он спокойно раскладывал нужные инструменты, контейнеры и флаконы для сбора образцов, пакеты, лабораторную посуду и реактивы. Когда Лето заглянул к Юэ, тот паковал пробирки, съемочную аппаратуру и биохимические наборы. Он уже уложил сканеры и журналы с описаниями природы Каладана – правда, весьма скудными.
– Какая досада, что имеется так мало данных о флоре и фауне этой планеты, милорд, – сказал Юэ, не в силах полностью скрыть разочарование. – За столько столетий не нашлось натуралистов, которые перевернули бы все материки, пощупали бы каждое растение, описали бы всех зверей, птиц, рыб, насекомых! Неужели человечество забыло о своей глубинной потребности отвечать на вопросы?
– Наверное, это не было важным для предыдущих герцогов, – ответил Лето. Он знал древнюю историю. – Батлерианский джихад уничтожил нашу страсть к поиску ответов. Когда-то очень давно, движимые неуемным любопытством, мы создали мыслящие машины, которые поработили человечество. Необузданное увлечение наукой без учета последствий привело к диктатуре титанов, созданию кимеков и многовековому угнетению. – Он поджал губы. – Может быть, это и к лучшему, что мы не можем ответить на все вопросы.
Юэ продолжал невозмутимо укладывать свои инструменты в защитные контейнеры. Он брал с собой увеличительные приборы, лазерные ножи для отделения образцов.
– Однако в результате мы почти ничего не знаем о папоротнике барра. Разве нам не нужны ответы, чтобы раскрыть подноготную операций с айларом?
Лето нахмурился и испустил тяжкий вздох.
– Я сделаю исключение, ибо речь идет о безопасности моего народа.
Врач, однако, продолжал рассуждать:
– Увы, это пренебрежение исследованиями характерно не только для Каладана, милорд. Это порок, поразивший мышление всего современного человечества. Мы даже не знаем ничего о специи с Арракиса, а это одно из важнейших веществ в Империи. Космическая Гильдия создает с помощью специи своих навигаторов, а многие аристократы пристрастились к меланжу. Сколько людей погибнет от абстиненции, если вдруг прекратятся поставки специи? Тем не менее мы до сих пор не понимаем, что это за вещество и как оно образуется на Арракисе. Новый добавочный налог Императора сделает меланж еще дороже, что повлечет за собой огромные трудности.
– Тем бо́льшую радость я испытываю оттого, что сам не употребляю это зелье. – Лето подумал о сыне лорда Атикка Раолине, о его множественной наркотической зависимости. Лицо герцога стало суровым. – Опасность заключается в том, что нечто дорогое и важное кажется столь соблазнительным. Это ослабляет человеческий дух.
Юэ между тем продолжил:
– Можно побиться об заклад, что Дом Коррино располагает обширными данными о меланже, но данные эти засекречены. – Он посмотрел куда-то вдаль. – Интересно…
Лето перебил врача. Ему было важно отправиться в экспедицию, как можно скорее.
– Давайте пока думать о более насущных делах. Нам надо найти источник айлара и разобраться с ним.
Они летели на север, едва не касаясь верхушек деревьев. Пол восхищался нетронутыми пейзажами Каладана. Готовясь к экспедиции – а это был его первый выезд в северную глушь – Пол пересмотрел множество книгофильмов о ландшафтах, деревьях, птицах, насекомых и даже о колониях грибов, выраставших выше человеческого роста. Теперь он хотел увидеть все это своими глазами.
Пол засыпа́л Юэ вопросами, и врач, как обычно, терпеливо отвечал на них, сохраняя полнейшую невозмутимость. Юэ никогда прежде не участвовал в таких вылазках, и Пол не мог представить себе доктора ночью, в сырой палатке среди ночного холода.
– Моя служба Дому Атрейдесов ограничена замком, а раньше я служил Дому Ричесов. Это мое первое знакомство с природой Каладана. – Едва заметная улыбка тронула губы Юэ. Было видно, что врач заинтересован поездкой, но изрядно нервничает.
Лето сам вел воздушную машину. Он обернулся и громко, стараясь перекричать рев двигателей, обратился к Полу: