Рубежье

— А ты действительно не желаешь узнать, куда делись камни из твоего рюкзака? — неожиданно спросил наставник, когда мы выбрались в зону редколесья.

«Он что — садист? Зачем бередить свежую рану?»

— Какая разница, если их там нет, — пробурчал я, мысленно продолжая себя успокаивать.

— В том-то и дело, что они никуда не делись, — на пределе слышимости сказал Кент.

— А вот сейчас не понял, — я остановился столь резко, что едва не упал. — Тот тип сказал…

— О чем я попросил, то он и сказал. Или ты считаешь, я в Рубежье за пять лет настоящих друзей не завел? Плохо же ты обо мне думаешь.

Только что все мои мысли сводились к потере несметных сокровищ, сейчас — к их неожиданному возвращению. На этом фоне возник один вопросик:

— А откуда в твоем рюкзаке взялись крупные камни? Я же их на Плато сокровищ только в свой складывал.

— Ну, так мне завидно стало, вот я малость и добавил, ассортимента ради, — нашелся с ответом Кент. — В отдельный кулек.

— Знали бы, что твои камни уйдут на сторону, набрали бы только их, не так обидно было бы.

Не верил ни единому его слову, но на краю сознания появилось сомнение: а зачем ему сейчас врать?

— А кто тебе сказал, что все мои богатства попали в чужие руки? — продолжил в том же духе наставник.

— Зачем говорить, если я сам видел.

— Что тебе показали, то ты и видел. А в моем рюкзаке, кроме пары горстей дешевых булыжников, ничего больше и не имелось.

Он точно решил меня доконать! Для пущей безопасности сел на траву в тени укропного дерева:

— Кент, у меня психика здесь подрасшаталась, ей дополнительные стрессы ни к чему. И где же тогда вторая часть наших сокровищ?

— Рулса помнишь? Он тогда не порожняком от нас ушел.

— В город? Но ты ведь…

— Зачем в город? Ведун в Рубежье не один десяток лет живет. Знает немало мест, где можно схорониться до поры — до времени. Вполне допускаю, что именно сейчас он собирается превратить камни в сетевые упсы.

— Не может этого быть, — шепотом произнес я.