Рубежье 2

22
18
20
22
24
26
28
30

Главарь подошел почти вплотную и лишь тогда заметил ствол, направленный ему в грудь.

— Моя очередь стрелять? — вкрадчиво спросил я.

Киношный фокус с забинтованной лжерукой мне подсказал комиссар Жюв из комедии про Фантомаса. Настоящая с глоком находилась сразу под муляжом. Сейчас глазок моего пистолета был направлен на людолова из-под пуговицы.

— Нас больше, — предупредил он.

— И что? После моего выстрела тебе это будет безразлично.

— Убийства в Рубежье запрещены, — он попытался вразумить «чекариста».

— Постараюсь не убить сразу, ну а там — как получится. Только у меня глушителя нет. Если на грохот заявятся пришельцы… Короче, вы первые начали.

— Это не оправдание, — нагло заявил он.

— Мужик, похоже, что я собираюсь оправдываться? Вы нарушили правила сделки, открыли стрельбу… Сомневаюсь, что и на этом остановитесь. Я теперь в полном своем праве. Оговоренную сумму передал, а взамен — ничего, кроме пули и оскорблений. Советую всем опустить стволы, а то, не ровен час, палец от напряжения дернется.

— Ладно, — он подал сигнал, и подельники перестали в меня целиться. — Что дальше?

— Заключаем новую сделку. Ты провожаешь нас с Пашеком к городу и возвращаешься назад. После чего никто никому ничего больше не должен.

Мелькнула мысль сорвать с него куш за наглость, но я сейчас был не в той кондиции, чтобы лезть на рожон. Цель — освободить Павла, все остальное уже вторично.

— А если я не согласен?

— Тогда начинаю пальбу. Дожидаемся пришельцев, а дальше — безвыигрышная лотерея. Кто-то выживет, остальные…

— Отведи их, — вмешался другой людолов, — надоело здесь попусту мокнуть.

— Вот сам и веди, коли такой умный, — пробурчал стоявший под прицелом.

— Павел, подойди! — окликнул я приятеля. Когда он приблизился, добавил: — Возьми мой револьвер и приставь к его спине несговорчивого.

Нам сейчас только не хватало разборок между бандитами.

Так втроем мы и отправились в обратную дорогу. Оказавшись в городе, я забрал оружие. Людолов одарил нас убийственным взглядом, но удалился молча. Первое, что спросил у меня Пашка, когда мы остались одни:

— И давно ты работаешь в ЧКР?